Я прислушалась к звукам борьбы, доносившимися снаружи деревянной душевой и подумала о причине, почему же я здесь. Винсент.
Я познакомилась с ним прошлым летом. И тут же сильно влюбилась. Но после того, как узнала кем он был и что будучи ревенентом ему приходится умирать снова и снова, я отвернулась от него. После гибели моих родителей, произошедшей годом ранее, мне казалось так будет лучше, чем иметь постоянное напоминание об этой боли.
Но Винсент сделал мне предложение, от которого я не смогла отказаться. Он пообещал мне не умирать. По крайней мере, не из-за своего предназначения. Что означало сопротивляться всеми фибрами души против своей же природы.
Ревенентово принуждение к смерти, когда они спасают драгоценные человеческие жизни, куда мощнее и притягательние, чем наркомания. Но Винсент считает, что он сможет удержаться. Ради меня.
А что до меня, то я надеюсь, что у него всё получится. Я не хочу причинить ему боль, но я знаю свои пределы. Вместо того, чтобы горевать о потери его снова и снова, я просто уйду. И мы оба знаем об этом. И хотя Винсент технически мертв, рискну предположить, что это единственно решение, с которым мы оба сможем жить.
— Я поднимаюсь наверх, — крикнула я.
— Сейчас буду, — ответил Винсент, метнув взгляд к лестнице, где стояла я.
Гаспар воспользовался моментом, чтобы выбить меч из рук Винсента, и когда оружие покатилось по полу, последний, сдаваясь, поднял руки.
— Никогда…
— …не отвлекайся от сражения, — закончил Винсент нравоучение Гаспара. — Знаю, знаю. Но ты должен признать, что Кейт больше, чем просто небольшое отвлечение.
Гаспар кривовато улыбнулся.
— Для меня, — уточнил Винсент.
— Просто не позволяй ей себя отвлекать во время спасения её жизни, — ответил Гаспар, сунув ногу под рукоять упавшего меча и быстрым движением носка ноги, подкинул его в воздух в направление Винсента.
— Гаспар, на дворе двадцать первый век, — усмехнулся Винсент, на лету хватая правой рукой мечь за эфес. — Под твоим руководством, Кейт скоро будет способна спасти мою жизнь.
Он усмехнулся, глядя на меня, с намеком приподняв бровь. Я рассмеялась.
— Согласен, — признал Гаспар, — но, если только она сможет сравняться с твоим полувековым опытом в боевом искусстве.
— Я работаю над этим, — крикнула я, перед тем, как закрыть за собой дверь, приглушая лязганье металла, который возобновился благодаря их продолжившемуся противостоянию.
Я прошла через вращающуюся дверь в большую, просторную кухню и вдохнула аромат свежей выпечки. Жанна склонилась над одним из грифельно-серой гранитной столешницей. Номинально кухарка и экономка, она была больше похожа на домашнюю мамочку, следуя примеру своих бабушки с матерью, она заботилась о ревенентах на протяжение десятилетий. Плечи ее слегка дрожали, когда та заканчивала оформлять кремовыми цветами шоколадный торт.
