о беспредпосылочном начале, аналогичному Солнцу в чувственном мире, коснувшись которого душа способна обозреть низлежащие в онтологическом плане области, в то время как самого его душа обозреть не может, но может лишь «коснуться» вследствие того, что это начало не имеет посылок для своего существования.
Итак в системе Ария, как нам представляется, имеется напряжение между взглядом на Сына как на демиурга и посредника между тварным миром и Богом и учением о Сыне, исходящем из сотериологической перспективы, подразумевающей, что все, что относится к Сыну, относится ко всем христианам, и Сын лишь первый «богосоделанный», т. е. первый из усыновленных Богу людей.
В философском отношении учение Ария находится в русле платонической доктрины. Особую роль в его системе играют элементы среднего платонизма (в том числе христианского). Это проявляется, во–первых, в интеллектуализме Первоначала в доктрине Ария, в противовес неоплатоническому акценту на том, что Бог–Первоначало — выше ума и бытия[304]; во–вторых, в учении о непознаваемости и невыразимости Бога, разрабатываемом в среднем платонизме; и в–третьих, в том, что для Ария между Божеством и миром имеется промежуточное звено — Христос, исполняющий демиургические функции (посредник–демиург — также отличительная особенность систем Нумения и Альбина[305]), поэтому происхождение мира в системе Ария не может объясняться при помощи концепции излияния, эманации Божества (как в неоплатонизме), что также сближает учение Ария с со средним платонизмом, хотя, конечно, в данном отношении определяющую роль играет иудео–христианское учение о креационизме.
В целом же, вероятно, можно согласиться с мыслью А. Грилльмайера о том, что в арианском движении проявляется тенденция к эллинизации христианства.
Св. Афанасий Александрийский. Против ариан 1.5—6
[308]От избранных Божиих по вере[309], богоразумных, святых чад, правоверных[310], приявших Святого Божия Духа, причастников премудрости, мужей образованных, богоучимых и во всем премудрых научился я сему. По их единомысленно шествуя следам, пришел я, оглашаемый всюду, много пострадавший за Божию славу, и от Бога научившись мудрости, уведал я ведение (yvcocrtv εγώ εγνων).<…>[311] Бог не всегда был Отцом, но было, когда Бог был один, и не было еще Отца; впоследствии же соделался Он Отцом. Не всегда был Сын. Поскольку все произошло из не–сущего и все происшедшее есть тварь и произведение, то и самое Божие Слово произошло из не–сущего; и было, когда не было [Слова], и не было, пока не произошло, и Оно имело начало создания. Один был Бог, и не было еще Слова и Премудрости. Потом, восхотев сотворить нас, создал одного некоего, и наименовал Его Словом, Премудростью и Сыном, чтобы посредством Его сотворить нас.<… >Две есть Премудрости: одна собственная и сосуществующая (την Ιδιαν καί συνυπάρχουσαν) Богу; Сын же рожден этой Премудростью и как причаствующий (μετέχονта) ей лишь наименован Премудростью и Словом. Ибо Премудрость от Премудрости осуществилась волей премудрого Бога. В Боге есть другое Слово кроме Сына, и Сын как причаствующий Его
