— Нужно соорудить рычаг и сдвинуть камень, — предложил рудокоп по имени Далджин. — Если мы не приподнимем валун, долго он не протянет.
* * *
Сознание начало возвращаться к Микрину. Он попытался открыть глаза, но не смог. Попробовал пошевелиться — и тоже не смог. Дышать удавалось лишь мелкими глоточками — так, словно его легкие были сдавлены и сплющены. Постепенно он вспомнил, что произошло: его завалило в туннеле. Если он остался жив, то лишь потому, что его тело не было таким уязвимым, как тело обыкновенного человека. Дело в том, что между камнями было достаточно места, чтобы пластичное тело мьюнанина растеклось, словно тесто, заполнив пустоты, но при этом мозг, сердце, легкие и другие органы серьезно не пострадали.
Но вместе с памятью пришла боль.
Все его тело находилось под страшным прессом. Микрин чувствовал, что его расплющило буквально в блин, что острые края громадного валуна местами пронзили его насквозь. Он попытался сконцентрироваться и подавить боль усилием воли, но не смог даже как следует вздохнуть.
Мьюнане могли обходиться без воздуха довольно долго — но только, конечно, не в подобной ситуации, когда сверху навалилась целая скала. Вероятно, Найялла находилась где-то поблизости и ее постигла та же участь. Помощи ждать было неоткуда. Микрин попытался крикнуть, но силы покинули его, и он снова провалился во тьму.
* * *
Отыскав обломок бревна, рудокопы подсунули его под камень в качестве рычага и что было сил уперлись в него спинами. С огромным трудом им удалось чуть-чуть приподнять валун. Но этого оказалось достаточно, чтобы Найялла смогла проползти на четвереньках в образовавшуюся полость и с величайшей осторожностью высвободить и вытащить мужа из-под завала. Лица рудокопов побагровели от натуги. Убедившись, что муж в безопасности, Найялла кивнула рабочим, и те снова опустили камень.
Глядя на изуродованное до неузнаваемости тело мьюнанина, рудокопы лишь печально качали головами. Сплющенная, немыслимо растянутая, местами разорванная плоть была сплошь в кровоподтеках и синяках.
— Слишком поздно, — дрожащим от волнения голосом произнес Нуган, присаживаясь рядом на корточках.
Найялла тихо гладила волосы на расплющенной голове мужа.
— Микрин! Любовь моя, ты меня слышишь? Теперь ты в безопасности. Я знаю, ты жив. Прошу тебя, Микрин, ответь мне, если ты меня слышишь!
Неожиданно раздался слабый хрип, и пальцы правой руки едва заметно пошевелились.
Онемев от изумления, рудокопы наблюдали, как тело мьюнанина ожило, стало сокращаться, стягиваться и мало-помалу начало приобретать нормальный вид.
