Женитьбы папаши Олифуса | страница 50
Я еще полчаса провел с тестем; чтобы скоротать время, он предложил мне партию в шашки.
Я согласился, но мне было не до игры.
Наконец, настал мой черед идти в спальню. Я пустился бежать так, что мои спутники не поспевали за мной. На пороге меня встретили поющие, танцующие, беснующиеся девушки.
Они хотели помешать мне войти. Как бы не так! Меня и батальон солдат, построенный в каре, не остановил бы.
Я поднялся в спальню. Было совсем темно, но я слышал тихое дыхание, подобно легкому бризу, доносившееся из алькова. Я запер дверь, разделся и лег.
По-моему, пять предыдущих мужей Наги-Нава-Нагины были чересчур привередливы; только успел я об этом подумать, как раздался голос, от которого у меня кровь в жилах застыла.
«Ах!» — послышался вздох.
«Что?» — воскликнул я, приподнявшись на локтях.
«Ну да, это я!» — прозвучал тот же голос.
«Как, это вы, Бюшольд?»
«Разумеется».
Как раз в эту минуту, сударь, луна заглянула в окно и ярко осветила нас.
«Друг мой, — продолжала Бюшольд. — Я пришла сказать вам, что вот уже два месяца, как у вас есть сын; я назвала его Иоакимом, потому что разрешилась от бремени в день святого Иоакима».
«Моему сыну два месяца! — закричал я. — Да как же это может быть? Мы всего девять месяцев как женаты».
«Вы же знаете, мой друг, случаются и преждевременные роды; врачи считают детей, родившихся через семь месяцев, вполне жизнеспособными».
«Гм!» — только и сказал я.
«Я выбрала ему в крестные отцы, — продолжала она, — бургомистра ван Клифа, в доме которого, как вам известно, я провела три месяца перед нашей свадьбой».
«А-а!» — сказал я.
«Да, и он обещал воспитать Иоакима».
«Ага!»
«Что вы хотите этим сказать?»
«Ничего! Хорошо, пусть будет Иоаким! Что сделано, то сделано. Но какого черта вы вмешиваетесь в то, что происходит на Цейлоне, раз я не суюсь в то, что делается в Монникендаме?»
«Неблагодарный! — ответила она. — Вот как вы отвечаете на проявления любви! Много ли вы знаете женщин, способных проделать путь в четыре тысячи льё ради того, чтобы провести одну ночь со своим мужем?»
«Ах, так вы здесь всего на одну ночь?» — немного успокоившись, спросил я.
«Увы! Как я могу оставить бедного невинного младенца?»
«Это правда».
«У него никого нет, кроме меня».
«Вы правы».
«И вот как вы встречаете меня, неблагодарный!»
«По-моему, я не так уж плохо встретил вас».
«Да, потому что приняли за другую».
Я поскреб голову. А что стало с той, другой? Это меня несколько беспокоило; но больше всего в ту минуту, признаюсь, меня беспокоила Бюшольд.
