IV
ГОСТИНИЦА «МОРСКОЙ ЦАРЬ»
Голландия создана для железных дорог. От Гааги до Амстердама голландским инженерам не пришлось засыпать ни одного оврага, срезать ни одного пригорка.
Страна везде одинакова: обширная равнина, которая вся изрезана каналами и усеяна свежими зелеными рощицами; на ней пасутся погребенные под своей шерстью овцы и будто закутанные в пальто коровы.
Нет ничего более точного и верного, чем пейзажи голландских мастеров. Если вы видели картины Хоббемы и Паулюса Поттера — вы видели Голландию.
Познакомившись с Тенирсом и Терборхом, вы узнали голландцев.
И все же я советую тем, кто никогда не был в Голландии, побывать там. Даже после Хоббемы и Паулюса Поттера на Голландию стоит посмотреть; после всех Тенирсов и Терборхов с голландцами стоит познакомиться.
Через два часа мы были в Амстердаме.
Еще через четверть часа мы поднялись по ступенькам прелестного домика, расположенного на Кайзерграце; слуга доложил о нас, и навстречу нам выбежали г-жа Виттеринг, г-да Виттеринг, Якобсон и Гюден.
Госпожа Виттеринг была все той же очаровательной женщиной, с которой я имел честь встретиться три раза, — красивая, скромная, краснеющая, как дитя, милое соединение парижанки с англичанкой.
Ее сестра, г-жа Якобсон, осталась в Лондоне.
В течение пяти минут мы обменивались звонкими поцелуями и занимались гимнастикой в виде рукопожатий.
Как я сказал, там был Гюден, приехавший из Шотландии.
Стол уже накрыли.
Я говорю «стол накрыли» по французской привычке.
В Голландии стол накрыт всегда: это гостеприимство в полном смысле слова.
Каждому из нас в этом прелестном доме, напоминавшем и дворец и хижину, была приготовлена комната.
Как приятно было видеть прозрачные окна, блестящие дверные ручки, ковры в комнатах, коридорах, на лестницах; слуги здесь никогда не показываются, но вы угадываете присутствие людей, заботящихся о чистоте, удобстве и спокойствии.
Провожая нас к столу, г-жа Виттеринг напомнила, что выход короля назначен на три часа и мы будем смотреть на эту церемонию из окна дома одной из ее подруг.
Наскоро, но сытно поев, без четверти три мы отправились в дом, где нас уже ждали.
Это было одиннадцатого мая. Прошла неделя с четвертого мая — того дня, когда я видел подобный праздник в Париже. С разницей в семь дней и на расстоянии в сто пятьдесят льё я присутствовал на втором празднике, который, на первый взгляд, мог показаться продолжением первого. В Амстердаме, как и в Париже, в Париже, как в Амстердаме, мы шли под сводами трехцветных флагов, среди криков толпы. Только у французского флага полосы располагаются вертикально, а у голландского — горизонтально; в Париже кричали: «Долой короля!», в Амстердаме — «Да здравствует король!»
