Она уговаривала себя, что рада за них, довольна, что их отношения по-прежнему чувственны, несмотря на их проблемы, но подслушанные ею интимные звуки как ничто другое подчеркивали полное одиночество ее собственного существования.
Еще долго после того, как в соседней комнате воцарилась тишина, она лежала без сна, с болью пересматривая свою жизнь.
Прошло более двух лет с тех пор, как у нее был любовник, но даже тогда они оба испытывали уверенность, что их связь носит временный характер. Для нее главным в жизни была работа, а мужчины не могли смириться с этим.
Ирония заключалась в том, что ее профессия врача заставляла ее быть причастной к самым интимным моментам жизни других людей и в то же время требовала от нее столько времени и энергии, что делала невозможной самой испытывать эти интимные моменты.
Однако она знала других врачей, у которых были мужья, жены и дети, врачей, умевших совмещать свою работу и семью.
У нее не было даже близких подруг. То, что она говорила Тони, было правдой – она испытывала трудности в отношениях с женщинами за пределами своего служебного кабинета.
О да, она уверяла себя, что на то, чтобы заводить друзей, требуется время, что когда их клиника станет достаточно процветающей, когда они с Сэмом смогут нанять еще одного врача, который помог бы им справляться с лавиной больных, тогда у нее будет время заводить друзей.
Ну что ж, быть может, она обманывает себя, быть может, она неспособна на подлинную близость как в дружбе, так и в любви.
Она ворочалась, отбрасывала простыню, потом натягивала ее обратно, ее бросало то в жар, то в холод, заснуть она не могла и только то и дело смотрела на ручные часы, лежавшие на столике у изголовья.
Должно быть, она задремала где-то после трех часов ночи, потому что проснулась от сна, который растаял сразу же, как только она открыла глаза. В комнате уже светало, и она почувствовала себя вполне выспавшейся. Она потянулась к часам. Стрелки показывали половину пятого.
Она знала, что больше уже не заснет. Пейдж вылезла из постели и стала рыться в своей сумке, пока не нашла там тренировочный костюм. Она облачилась в лифчик и трусики, потом натянула красные нейлоновые шортики и безрукавку и тихонько пробралась в ванную комнату.
Она умылась холодной водой и причесалась. После сна и жары ее волосы превратились в копну завитков, и она натянула на лоб плетеный ремешок, чтобы волосы не падали на глаза. Когда она вернется домой, надо будет подстричь их – будет легче с ними управляться.
