Он повернулся к Деланнею, который с улыбкой спокойно курил.
— Деланней, сделайте мне одолжение.
— Слушаю.
— Вы офицер флота, и я прошу вас разделить вахты со мной.
— Я уже был полицейским, и этого мне вполне достаточно.
— Деланней, речь идет о безопасности всех людей на корабле.
— Ладно, Эдвардс. Я стану на следующую вахту.
— Благодарю.
Эдвардс взял Даун под руку, и она подчинилась его железной хватке. Они спустились на палубу.
— Форшем! — позвал Эдвардс.
Из темноты выскользнула тень.
— Да, месье.
— Вы говорили с Сейджем перед выстрелами?
— Да, месье.
— Разбудите Трентона и скажите ему: пусть займется трупом, который он найдет в коридоре, да пусть на завтра приготовит мешок с балластом.
— Слушаюсь!
«Еще один мертвец, — подумал Форшем по дороге. — Господи! Если так пойдут дела, похоже, что мы все перемрем!»
— Мисс Фарлен, — начал Эдвардс, — очень жаль, что у вас нет алиби.
— Вам нравится говорить гнусности, — ответила она, освобождая руку.
— Ночью у вас не было сколько-нибудь сложных препятствий, а причины вашего пребывания на борту «Марютеи» остаются очень неясными.
— Это смешно!
Эдвардс остановился под эллингом левого борта и сказал:
— Только вы сами можете прояснить ситуацию.
— Послушайте, Эдвардс, я ведь находилась не одна на палубе. Со мной был Гош, и он убежал только после того, как мы услышали выстрелы в коридоре.
— Гош? — удивился Эдвардс. — Но это не его вахта!
— Он хотел поговорить со мной.
— Поговорить? Так вы его знаете?
— Да, — твердо ответила Даун. — Он был слугой моего дяди, который умер в Южной Африке, и мой отец привез его с собой в Сидней.
Эдвардс наконец начал понимать, в чем дело.
— А эта шкатулка из черного дерева? — спросил он.
— Она моя.
Даун поискала в своем корсаже и достала небольшой ключик, подвешенный к золотой цепочке.
— Возьмите этот ключ, — сказала она и, не говоря больше ни слова, ушла, оставив его одного.
Они собрались в ходовой рубке вчетвером. Несмотря на позднее время, никому из них не хотелось спать. Наоборот, все четверо находились в прекрасной форме, потому что знали: сейчас будет вынесено окончательное решение.
На полуюте, рядом со штурвалом, слышались шаги Деланнея, добровольного вахтенного офицера. Ночь выдалась жаркой, влажной и очень темной. «Марютея», которую слегка подталкивал слабеющий бриз, тяжело шла вперед. Стенные часы показывали без десяти час.
Дан Эдвардс сел. Напротив него в кресле Арчера устроилась Даун Фарлен. Рядом неподвижно стояли Гош и Петер Ван.
