— Могу ли я взять список экипажа? — поинтересовался Деланней.
— Да, если хотите. Он в рубке в левом шкафу, над ящиком для карт.
Неожиданный толчок швырнул Деланнея на нактоуз. Он выругался от боли и потер ушибленные места.
— Конечно, старик повинен в смерти Гарсия, — сказал Эдвардс.
— Выходит так.
— Вы думаете, он на это рассчитывал?
Деланней пожал плечами:
— На кой черт это нам сейчас нужно? Он все равно уже мертв.
Зубы Эдвардса блеснули в темноте.
— Да! — бросил он.
Деланней вошел в рубку.
«Ну вот я и с двумя трупами на руках», — подумал он, копаясь в шкафу.
Даун Фарлен все еще не было, тогда как Деланней уже устроился в кают-компании. Он положил перед собой список экипажа и уселся в старое кожаное кресло, занимаемое обычно Стивом Арчером.
Беспорядочные движения «Марютеи» постепенно выравнивались, но ветер все еще оставался сильным. На палубе скрежетали в такт шкивы — это наверху поднимали паруса. И хотелось верить, что опасность пока миновала.
Деланней пометил в списке два имени: негра Гоша и матроса Вана, подравшихся из-за шкатулки.
Что касается личности Вана, то определить его национальность представлялось невозможным. Таких Ванов было полно во всех портах мира. Гош же являлся черным, и Деланней не исключал того, что он мог действовать, руководствуясь инстинктом.
Сейдж вошел в каюту.
— Приступайте, месье Деланней, — сказал он и засмеялся.
— Я определил, что смерть Арчера произошла где-то в районе девяти часов, — объяснил Деланней. — Думаю, отклонения должны быть незначительные: судя по свежей еще крови. Где вы находились в это время?
— На палубе, вместе с Эдвардсом. Мы совещались, что нужно еще сделать, потому что ветер начинал крепчать. Старик сказал нам, что хочет немного отдохнуть. И мы ждали больше часа, прежде чем решились его побеспокоить.
— Вы все время находились рядом с Эдвардсом?
Сейдж прищурил глаза:
— Все было так, как я вам сказал. Мы вызвали две вахты, чтобы подготовиться к первому серьезному удару.
— Ну а дальше?
Сейдж поскреб плохо выбритую щеку:
— Прошло немало времени с тех пор, как колокол рулевой рубки пробил пятнадцать минут девятого, когда Эдвардс мне сказал, что нельзя больше ждать. Я и спустился. Ну а продолжение вы знаете не хуже меня.
— Это все?
Боцман пошевелил волосатыми фалангами пальцев.
— После смены палубной вахты старик сказал, что хочет немного отдохнуть, — продолжил Сейдж. — Он заглянул в рубку, а потом спустился. Сразу же после его ухода погода начала ухудшаться. Нам пришлось поднять вахту, которая только что пошла на отдых.
