Полковник, бывший до того совершенно равнодушным и к везению и к неудачам других, в этот раз с какой-то особенной радостью забрал деньги изумленного Менара, счастье которого, по всему было видно, совершенно изменилось с этой минуты. Он стал просиживать за игрой целые ночи и, теряя постоянно, проиграл наконец все свое состояние, кроме небольшой суммы тысячи в две дукатов, которая у него хранилась в ценных бумагах.
Целый день пробегал он в поисках возможности разменять эти бумаги на звонкую монету и только поздно вечером вернулся домой. Ночью хотел он начать игру на эти последние деньги, но Анжела, догадавшаяся обо всем, вся в слезах бросилась к его ногам, заклиная его Божьим именем и всеми святыми бросить пагубное намерение, которое грозило повергнуть их в беспросветную нищету и унижение.
Менар, выслушав жену, поднял ее с колен, прижал с тоской к своей груди и сказал:
— Анжела! Дорогая моя Анжела! Я должен сделать это сегодня во чтобы то ни стало! Но завтра все твои заботы кончатся, потому что я даю тебе торжественную клятву, что иду играть в последний раз. Будь же спокойна и ложись спать. Бог даст, увидишь во сне другую, лучшую жизнь, которая, верь мне, наступит для нас очень скоро.
С этими словами поцеловал он жену и стремительно убежал прочь.
Придя в игорный зал, он в две талии проиграл все и, недвижимый, стоял без слов возле полковника, уперев бессмысленный взгляд на зеленый стол.
— Что же вы, шевалье! Разве вы больше не понтируете? — спросил полковник, тасуя карты для новой талии.
— Я проиграл все! — отвечал Менар с напускным спокойствием.
— Неужели у вас нет больше ничего? — продолжал полковник.
— Я нищий! — воскликнул Менар дрожащим от ярости голосом, смотря по-прежнему на стол и не замечая, что удача все больше склоняется на сторону понтеров.
Но полковник продолжал игру, нимало не смущаясь.
— Что ж! У вас осталась хорошенькая жена, — сказал он тихо, не глядя на Менара и тасуя карты для новой игры.
— Что вы хотите этим сказать? — гневно спросил Менар.
Полковник взял колоду карт, не отвечая на вопрос, срезал ее и затем сказал, оглянувшись:
— Десять тысяч дукатов или — Анжела!
— Вы сошли с ума! — крикнул Менар, придя в себя и начиная замечать, что полковник проигрывал все больше и больше.
— Двадцать тысяч дукатов — против Анжелы, — тихо прибавил полковник, перестав на мгновенье тасовать карты.
Менар молчал. Полковник снова начал игру, причем почти все его карты проигрывали.
