— Странно, но я не улавливаю твоего запаха…
— У меня его нет.
Ноздри волчицы бешено раздуваются, хищная улыбка исчезает с лица. В два прыжка она оказывается рядом и резким движением хватает меня за запястья… Но ее руки встречают только пустоту. Черты ее изможденного лица кажутся еще более резкими.
— Тебя здесь нет!
— Я всего лишь изображение.
Волчица тяжело дышит, ее вздымающаяся при каждом вдохе грудь рельефно выделяется под черным спортивным свитером. Почему все волчицы так красивы? Я хотел бы утешить ее, сжать в своих объятьях, подарить ей свою плоть. Но я не властен над происходящим.
— Тебе давно пришлось есть в последний раз?
Дурацкий вопрос. Она отводит взгляд. Четкий профиль волчицы хорошо виден на фоне освещенного дверного проема. Конечно, давно. Она на мгновение касается пальцами щеки одного из танцующих. Я знаю, что кожа мужчины не кажется ей ни теплой, ни холодной. Волчица ничего не ощущает, хотя ей и может почудиться что-нибудь. Нет, все это будет иллюзия, не более того. Ведь прекратилось движение не только молекул, но и электронов.
— Овцы попадаются очень редко. Я так надеялась, когда увидела тебя… Но я вижу, что ошиблась.
— По дороге сюда я встретил целое стадо…
Она переступает тощими ногами, на которых свободно болтаются штанины из черной кожи, еще недавно рельефно обрисовывавшие соблазнительные формы. Ее красные глаза, единственная цветная нотка на сером фоне лица, отражают крайнюю степень истощения. Меня удивляет овладевающая мной подавленность. Я полагал, что мне доступен только эрзац человеческих чувств, записанный неизвестно где двоичным кодом.
— И далеко отсюда?
— Достаточно далеко. Ты умрешь с голода прежде, чем доберешься туда.
Она обреченно кивает головой, не говоря ни слова. Ее густые черные волосы волнисто переливаются в призрачном полумраке. Я уже забыл, как выглядит создание из плоти, каким красивым может быть живое существо. Даже истощенная до предела волчица — это настоящий океан движения, присутствие которого рядом словно вливает в меня жизненную энергию. Как мне хотелось бы нарушить закон, не позволяющий мне вмешиваться в их жизнь!
— Я хочу спать.
Вряд ли в городе найдется хотя бы одна постель вне стазиса. Она призывно хлопает длинными ресницами. Но то, что у другой девушки можно было бы принять за бессознательное стремление соблазнить мужчину, у нее — всего лишь нервная реакция на бесконечную усталость.
— Не знаю, кто ты, чертов призрак, и что ты здесь делаешь, но я благодарна тебе за то, что ты со мной. Меня зовут Сандра. А тебя?
