Премьер-министры приходили и уходили. А Джарвис оставался.
Барон отыскал дочь в покоях, выделенных в его личное пользование, у длинного окна с видом на Пэлл-Мэлл. Когда-то у Джарвиса имелся сын – идеалист и мечтатель по имени Дэвид, но много лет тому назад он сгинул в морской пучине. И осталась одна только Геро: умная, волевая и почти такая же скрытная и ни перед чем не останавливающаяся, как ее отец.
На новоиспеченной леди Девлин красовалось серо-синее прогулочное платье, отделанное темно-зеленым кантом, и широкополая шляпка, кокетливо сдвинутая набок и закрепленная шпилькой с шелковыми цветами. Солнечные лучи сквозь многостекольное окно заливали посетительницу теплым золотистым сиянием и румянили ей щеки.
– Хорошо выглядишь, – отметил барон, закрывая за собой дверь. – Замужество, похоже, пошло тебе на пользу.
– Вас это удивляет? – повернулась к нему дочь.
Вместо ответа он направился через комнату к черному «вольтеровскому» креслу, на письменном столе рядом с которым стояла свеча. Отношения между отцом и дочерью всегда были непростыми. Слишком уж они походили друг на друга, а это означало, что Геро понимает родителя как никто другой. Однако нельзя было утверждать, что она досконально его знает.
– Что привело тебя сюда? – спросил Джарвис, чье внимание, похоже, было целиком поглощено зажиганием свечи. Он ощущал напряженность, витавшую в воздухе с тех пор, как недавний брак Геро с виконтом Девлином внес новую нотку в отношения отца и дочери и слегка изменил их, но как именно изменил – это еще предстояло выяснить.
– А почему вы полагаете, что я пришла с иной целью, нежели повидаться с отцом?
– Будь это проявление родственной привязанности, ты бы явилась не в Карлтон-хаус, а на Беркли-сквер. Кстати, у твоей матери все хорошо – наверное, следовало сказать, все, как обычно. Она в совершеннейшем восторге от подысканной тобою компаньонки.
Не поддаваясь на отвлекающий маневр, Геро сообщила:
– Габриель Теннисон нашли убитой сегодня утром возле Кэмлит-Моут, – и, когда отец промолчал, уточнила: – Вы знали?
Джарвис наблюдал, как фитиль свечи загорелся и ярко вспыхнул.
– В этом королевстве мало что остается для меня неизвестным.
– А еще в этом королевстве мало что делается без вашего ведома.
Барон покосился на дочь. Та стояла, повернувшись спиной к окну и опираясь ладонями на подоконник. Сквозь стекло за ее спиной виднелась Мэлл, по которой в обе стороны двигался оживленный поток карет, повозок и верховых лошадей.
