– Я, Женя, решила с учебой покончить. Кажется, я вообще не с того места начала. Хочется все бросить и начать жить заново...
– Это я могу понять, – согласилась Женя.
Потом они выпили чаю. Потом Хава усадила Женю в кресло, налила в таз теплой воды, поставила в него Женины тощие ноги. Остригла ногти, потерла пятки пемзой. Нашла старую бритву и побрила редкие длинные волосы на голенях. Вытерла, намазала кремом. Все молча.
Потом, не поднимая головы, сказала очень спокойно:
– Столько пены внутри. Но немного освобождаюсь: всю жизнь страдала, что Костя тебя любил... Он ведь тебя так и не разлюбил...
– Какие глупости... Это все было в позапрошлой жизни. Мы же теперь заново живем... Что там Тора по этому поводу говорит?
– Благодарю Тебя, Царь живой и сущий, за то, что по милости Своей ты возвратил мне душу мою... Это утренняя молитва, Женя. На иврите очень красиво, – и Хава проговорила гортанную длинную фразу.
Надо сказать Сереже, чтобы принес эти две рукописи. А то принял сам к печати, а редактуру сделать толковую не сможет, – подумала Женя. – И Сашку надо попросить, чтоб купил Кириллу новые штаны. Синие и черные. Две пары. И ответить на письмо... И записать, наконец, дела в книжку...
