По щекам Веры катились слезы.
– Папа! Папочка! – заговорила она. – Родимый мой, если любите меня, если только жалеете…
– Что, Веруша? Что? – заволновался Пастин. – Чего тебе?
– Пошлите узнать, вернулся ли домой Николай, все ли благополучно с ним, тоска меня мучит, гнетет.
– Можно! Сейчас! Пискарь говорил нам как-то, что он – приятель и кум с камердинером твоего нареченного, его и пошлем… Эй, кто там! Пошлите-ка Александра!
– Да он на дежурстве, у ворот. Дворник отлучился, так Пискарь его заменил, – отозвалась на оклик хозяина горничная. – Только дворник сейчас вернется.
– Экий этот Пискарь дотошный! До всякого дела ему надобность есть. Ну, с дежурства позови, пусть съездит к Николаю Васильевичу, узнает, что и как.
– И скажите ему, папочка, чтобы не возвращался, не повидав Коли, – попросила Вера Петровна.
– Ладно. Экая ты! Ну что с ним поделаться может? Ведь столица, не муромские леса!
Вернувшаяся горничная объявила, что Пискаря у ворот нет; она было поискала его, а городовой с ближайшего поста сказал ей, что Пискарь с его ведома отлучился куда-то по внезапной надобности и заявил, что и сам не знает, когда возвратится.
– Чудно! Что такое с ним, и понять не могу! – развел руками Пастин. – Верно, что-нибудь срочное… Хоть и недолго он у нас служит, да человек верный. Ума не приложу, как теперь быть?
– Сами, папа, съездите, – умоляла Вера Петровна.
– И то самому придется, больше делать нечего, – кряхтя, встал старик и пошел одеваться.
Для Веры Петровны потянулись бесконечные, долгие часы ожидания. Время шло, а Петр Матвеевич не возвращался. Часовая стрелка показывала далеко за полночь; начала беспокоиться и Анна Михайловна.
– Эка, старый полуночник, – ворчала она, – чего это он? Уж не молодость ли вспомнил? Любил – было дело! – попутаться, нечего грех таить.
– Да что вы, мама? Как вам на ум такие мысли приходят? – останавливала старушку дочь.
– А что же! Быль молодцу – не укор, – продолжала та. – Вот и теперь, думаю я, пошел отыскивать твоего Николая, если он не дома, так нашел где-либо в компании. Попал к молодым и тряхнул стариной. Пожалуй, так и есть.
Но старуха ошибалась. Часовая стрелка показывала половину второго, когда вернулся Петр Матвеевич.
– Что, папа, что? – кинулась к нему Вера Петровна. – Видел?
– Постой, Веруша, дай дух перевести.
– Папочка… Не томите!
– Ну, ну… Приехал я это к нему, – начал рассказывать старик, – спрашиваю, говорят, не возвращался еще…
Вера Петровна тихо вскрикнула.
