— Где они скрываются?
Белокурый подросток побледнел.
— Они не сказали.
Антону не нужно было упоминать имена. Он изучил белокурого Кайла и обнажил клыки.
— Что ты знаешь?
— Они решили побегать за какой-то кошкой, и я знаю, что ты по этой причине здесь. — Парень нервно взглянул на двух своих соседей. — Они связались с какими-то жуликами, которые думали, что будет забавно последовать за ней.
— Черт, — ругнулся один из самцов помоложе. — Я не знал. — Он с ужасом покосился на Антона. — Клянусь. Я бы сообщил об этом, если бы знал, что кто-то связался с негодяями.
Антон подошел к Кайлу, склонился над испуганным подростком и прорычал:
— Где они встречаются? У них должно быть место для встречи в этой части, чтобы их никто не увидел.
— В лесу, в северной части, клянусь, это все, что я знаю. Я сказал им не злить тебя. Предупредил, что произойдет, если они нарушат твой приказ. Я же не сделал ничего плохого этой пуме. Ты же ясно дал понять, что придешь в ярость, если ее не оставят в покое. Я ни в чем не виноват.
Антон посмотрел на щенков.
— Идите, найдите их и приведите сюда. И я хочу, чтобы те мерзавцы, с которыми они связались, тоже пришли с ними. Позвони мне на мобильный, как только они соберутся здесь, — сказал Антон, обращаясь к белобрысому подростку.
Они кивнули с нетерпением и направились к двери.
Антон вышел из дома, все еще желая поколотить кого-нибудь, и попытаться успокоиться. То, что щенки не послушались его приказа и, что они связались с подонками чужаками, и так было достаточно плохо, и сильно разозлило его.
Щенки, в конце концов, научаться выполнять приказы, это и раньше было частью его работы, обучить их, и вышколить. Так что в этом не было ничего нового.
Что беспокоило Антона больше всего, просто сводило его с ума, так это реакция Шеннон, когда она узнала о его сексуальной жизни.
Антон чувствовал импульс взаимного влечения, что проскакивал между ними всякий раз, стоило ему прикоснуться к ней. Но он не мог выбросить слова Шеннон из своей головы. Ее обвинения эхом отдавались в его мозгу снова и снова. Это раздражало его, тихо зарычал себе под нос его волк.
Печально то, и он признавал это, что слова его дикой кошечки были, не так уж далеки от истины. Он позволил параду сук прогуливаться по своей жизни, чтобы выполнить свой долг, найти себе пару к тому времени как должен будет занять место вожака в стае.
Запах ее боли и чувство предательства в прекрасных глазах Шеннон преследовали его. Антон не хотел лгать, когда она стала задавать вопросы, но его ответы ударили по ней так сильно, как будто он физически отвесил ей пощечину.
