– Теперь?
– Теперь, когда Рамон женился на тебе, – пробормотала Джанита, сожалея, что затронула эту тему. – Были кое-какие ожидания… Пилар ценят кутюрье всего мира, и, думаю, она будет посещать замок так же часто, как раньше.
Слова Джаниты не сильно обнадежили Лорен. Рамон уверял ее, что отношения с Пилар – не более чем дружба, но, очевидно, дело обстояло не совсем так, поскольку были ожидания, что он выберет Пилар в жены.
Это было бы логично. Пилар принадлежала к тому же кругу, что и Рамон. Элегантная, утонченная, образованная, она идеально подходила на роль герцогини. В добавление ко всему, она была сногсшибательно красива.
Сомнения охватили Лорен. Она не могла конкурировать с Пилар ни в каком смысле. Молодая женщина взглянула на свою руку. Рядом с вызывающе дорогим старинным перстнем красовалось широкое обручальное кольцо из белого золота.
Ревность охватила Лорен, когда она увидела, как испанка положила руку на плечо Рамона и придвинулась ближе, шепча что-то ему на ухо. Внезапно Лорен почувствовала себя, как в тот день, когда она, четырнадцатилетняя, в новом платье, разносила сладкие пирожки на рождественской вечеринке, которую устроили ее родители. Мама хлопотала у праздничного стола, но улыбка ее стала натянутой, когда она подошла к Лорен и спросила, не видела ли та отца.
– Я поищу его, – обещала Лорен.
Она обшарила дом в поисках Донни и обнаружила его в оранжерее – с Джин. Большегрудая блондинка работала секретаршей в гольф-клубе. Джин прижималась к ее отцу и что-то шептала ему на ухо. А отец улыбался.
– Привет, малыш. Что ты нам принесла? Пирожки? – Донни подошел к ней, загораживая Джин, лихорадочно расправляющую платье.
Тогда Лорен ничего не поняла, но после того, как отец бросил жену и дочь ради стриптизерши, она вспомнила этот эпизод, и мать объяснила ей, что Джин была одной из многочисленных любовниц Донни…
Роясь в недрах памяти, Лорен вышла на террасу и побрела прочь. Неожиданно кто-то заговорил с ней. Ее сердце екнуло, когда она подняла голову и встретила надменный взгляд Пилар.
– Матео очаровательный ребенок. Рамон, очевидно, гордится им, – холодно проговорила испанка.
– Мы оба гордимся, – вежливо ответила Лорен, чувствуя себя неловко.
– Рамон женился на вас, чтобы заполучить сына, конечно.
Это звучало как утверждение. Лорен промолчала. Глаза Пилар походили на отполированный черный гранит.
– А как вы собираетесь справляться с обязанностями герцогини? – продолжала она. – Я полагаю, жизнь в Лондоне не подготовила вас к этому.
