Эту истину Лорен усвоила, когда отец бросил их с матерью. Тогда она поняла, что совершенно не интересует его.
– Ты думаешь, лучше растить Матео без отца? – язвительно спросил Рамон. – Какое право ты имеешь лишать его одного из родителей?
Лорен побледнела. Конечно, она виновата в том, что Мэтти будет расти только с матерью, но это лучше, чем иметь отца, который, как она боялась, будет считать отцовство обременительной обязанностью.
– И какую часть его жизни ты собиралась украсть у меня? – со злобой продолжал Рамон. – В твои планы входило сообщить мне об этом хоть когда-нибудь? – Он похолодел. – Неужели случайная обмолвка Алистера Гэмбрила – это единственная причина, по которой я узнал о существовании сына?
Лорен не ответила, а он продолжать смотреть на нее с горьким презрением.
–
Dios!Ты спала со мной вчера и даже тогда не сказала мне ничего. Что все это значит? Может, ты использовала меня как производителя, чтобы зачать братишку для Матео?
– Нет! Не будь смешным! – Лорен обиделась. – Это ты подошел ко мне, если помнишь. Ты танцевал со мной весь вечер, а потом привел меня в свой номер.
– Ты пошла достаточно охотно.
– Только потому, что Гай расстроил меня. Я никогда не планировала того, что произошло между нами.
Лорен не смотрела на Рамона. Краска залила щеки женщины, потому что она лгала.
Во время бала Лорен сильно влекло к нему, в глубине души ей хотелось, чтобы он увел ее к себе и занялся с ней любовью. Даже теперь ее предательское тело жаждало, чтобы он прикасался к ней, как прикасался накануне. Воспоминания о его ласках, доводящих ее до экстаза, заставили Лорен затрепетать.
Рамон пригладил рукой волосы, отошел от нее, заметался по маленькой гостиной, как медведь в клетке.
– Кто занимается Матео, если ты проводишь на работе весь день? Ведь твоя мать живет, кажется, в Джерси?
– Он посещает ясли. Это прекрасное заведение. Самое лучшее, – быстро добавила она, когда Рамон нахмурился.
Плата за ясли была, честно говоря, непомерной, но Лорен с радостью отдавала эти деньги, зная, что Матео там нравится и о нем хорошо заботятся.
– А когда ты вернулась на работу? – продолжил расспросы Рамон.
– Как только ему исполнилось три месяца.
–
Dios mio!Ты сбагрила его c рук, когда малышу было всего три месяца? – В глазах Рамона читался неподдельный ужас. – Мои сестры проводили со своими детьми несколько лет.
Лорен посмотрела на него изумленно:
– Я не знала, что у тебя есть сестры. Пока мы были вместе, ты никогда ничего не рассказывал о своей семье.
