Ее словно отбросило назад во времени. Восемнадцати месяцев как не бывало. Когда-то Рамон разбудил ее чувственность, и ключ был только у него. Груди Лорен начинали набухать; она почувствовала предательскую влагу между ног. А Рамон продолжал целовать ее – теперь уже медленно и так неподражаемо чувственно, что она начала тихо постанывать.
Рамон очень обрадовался, ощутив, что Лорен растаяла. Он не рассчитывал, что это произойдет настолько быстро. Казалось, она разделяет его желание снова испытать сексуальный экстаз.
Проворными пальцами он расстегнул ее блузку и застонал, когда его пальцы скользнули в бюстгальтер и нащупали сосок. Лорен задрожала, и внезапно его страсть вырвалась наружу. Рамон хотел ее немедленно, жестко и быстро, прямо на столе. Что-то несвязно бормоча, он запустил другую руку под юбку Лорен и нащупал легкую паутинку капрона, потом широкую полоску кружев на резинке чулка. Наконец он добрался до шелковистой мягкой кожи на внутренней стороне бедра.
–
Querida, дорогая, я хочу тебя прямо сейчас.
«Да, да, сейчас, сейчас!» – эти слова звучали, как песня, в голове Лорен. Она очень долго жила одна. Но теперь Рамон рядом, и ее тело требовало наслаждения, которое мог дать ей только он. Ощущать его руку на своем бедре было непереносимо сладко. Лорен выгнулась, чтобы Рамон добрался до ее трусиков. «Надеюсь, он будет нежным. Роды прошли сравнительно легко, но тем не менее опыт был достаточно болезненный…» – думала она.
Мэтти!
Лорен напряглась, ее глаза широко открылись. Мысль о сыне подействовала на нее как холодный душ. Что – во имя небес – она творит?
В течение нескольких секунд молодая женщина разрывалась между сильнейшим желанием и голосом разума, который говорил ей, что она должна остановиться сию секунду. А если она позволит Рамону заниматься с ней любовью, то окончательно запутает и без того сложную ситуацию.
– Нет! – Лорен вырвалась из объятий Рамона и, дрожа словно лист на ветру, попыталась запахнуть блузку.
– Нет?
Его тон был преувеличенно мягким, но она обнаружила в нем злобные нотки. «Я откликнулась на его порыв с бесстыдным энтузиазмом!» – корила себя Лорен. Она дала Рамону повод думать, что готова прыгнуть к нему в постель, однако мысль о Матео сразу вернула ее на грешную землю. Лорен не считала возможным заняться сексом с Рамоном, поскольку скрыла от него рождение сына.
Рамон тяжело вздохнул.
– Мы оба знаем, как легко я могу заставить тебя поменять мнение, – усмехнулся он, рассматривая соски Лорен, отчетливо выступающие под блузкой, и проклиная пульсирующую боль в паху. – Ты говоришь «нет», а твое тело говорит «да».
