Герцог Бургундский наклонился к королю:
— Прошу прощения у вашего величества и умоляю отпустить меня.
— Куда вы собираетесь? — спросил Людовик.
— На улицу Сен-Медерик, сир.
— Вы хотели бы…
— Выступить в качестве судьи в деле о моей чести. Думаю, что глава нашей семьи должен признать это мое право.
Король посмотрел на мадам де Ментенон, как бы прося у нее совета.
— Его высочество прав, — заявила хитрая бестия, — есть вещи, которые надо видеть своими глазами… Если ее высочества нет в этом домике, ложь станет еще более очевидной, чем если ее засвидетельствует само заинтересованное лицо. Кому, действительно, как не супругу, более всего поверят, если он скажет правду и укоротит змеиные языки? Я, впрочем, не могу допустить ни на одно мгновение, что наша дорогая племянница позволила себе подобное безрассудство. Мы бы в этом убедились без огласки, отругали бы ее как следует и затем простили при условии, что такое больше не повторится.
— Прекрасная мысль и хорошо сказанная, — одобрил монарх. — Ваша проницательность безупречна. — И, повернувшись к дофину, произнес:
— Я вас провожу, сын мой.
— Вы, сир?! — воскликнул принц.
— Вы! — повторили маркиза и господин дю Мэн, обменявшись довольными взглядами.
— Разве я не глава семьи, как вы только что заявили, и разве не имею я права судить и наказывать?.. А чтобы судить со знанием дела и наказывать не без оснований, необходимо провести расследование… И я возьму это на себя…
Маркиза возразила, как достойная хозяйка дома, распекающая своего семидесятилетнего супруга:
— Что вы затеяли? Выйти вечером в это время года!.. В вашем возрасте!.. С вашим ревматизмом!.. — Затем с улыбкой смерила его взглядом с головы до ног. — Прошло то время, когда вы, ваше величество, могли безнаказанно гулять ночью по тенистым аллеям Фонтенбло и Сен-Жермена.
Мысль отправиться на улицу Сен-Медерик, воспоминание о которой возродила в нем эта беседа, возникла у бывшего любовника де Монтеспан и де Лавальер не случайно.
Король выпрямился и бросил взгляд на маркизу.
— Мадам, — возразил он сухо, — короли не стареют. — И сделал знак пажу: — Пусть позовут господина де Бриссака.
Через минуту генерал-майор влетел в зал. Людовик тихо отдал ему приказание.
— Сию минуту, сир, — сказал майор, устремляясь прочь. Король повернулся к господину дю Мэну.
— Сударь, вы возьмете на себя труд заменить нас до нашего возвращения. — И, взяв дофина за руку, сказал: — Пойдемте, сын мой.
Монарх поклонился маркизе весьма холодно.
