Врач тяжело опускается на кушетку и проводит ладонью по уставшим глазам. Витя искоса поглядывает на него: как бы там ни было, жалко его все-таки.
— Понимаете, Витины родители хотели, чтобы она бросила училище, и надо было их переубедить. То есть мачеха хотела. Лида, у которой сегодня дежурство, Витина старшая сестра, и ей пришлось срочно выехать домой, поэтому мы, то есть я и Витя, дежурим здесь за нее.
Девушки стоят, понуро свесив головы. Доктор Фландерка хмуро оглядывает их, потом молча закуривает сигарету.
— Дайте-ка сюда историю, — садится он за стол и размашистым почерком делает запись. — В таких случаях вообще не следует вызывать врача, — захлопывает он папку и берется за свой чемоданчик. — Сами видите, больная явно преувеличивает тяжесть своего состояния.
Девушки по-прежнему не двигаются в ожидании приговора. Нервы у Вити сдают, и ее прорывает:
— Больная Балкова собирается жаловаться главврачу! Узнала наверное, что Лида уехала…
Выпалив это, она застывает в ожидании. Хуже не будет; по крайней мере, станет ясно, собирается ли жаловаться на них сам Фландерка. Он окидывает их испытующим взглядом и укоризненно качает головой:
— Разве так можно делать!
И все. И выходит из сестринской. Девушки остаются в неведении — худшее, что могло случиться.
— Ну, ты даешь! — проводив врача, набрасывается на Витю Элишка. — Черт тебя дернул под ноги ему попасться!
— Это я-то ему под ноги попалась? — всхлипывает Витя, вытирая нос рукавом. — Да я в ванной тихо как мышь сидела! Я не виновата, что его туда понесло!
— Тогда зачем ты ему все рассказала? — все еще кипит Элишка, промывая шприцы под струей воды.
— Да-a, знаешь, я как перепугалась! — Витя опускает голову низко-низко, и на колени капают частые слезы.
Элишка сменяет гнев на милость.
— Ладно, не реви, — говорит она снисходительно. — Чему быть, того не миновать.
— Неужели Лиду выгонят?
Элишке нечем ее утешить:
— Могут и выгнать, ведь это самовольный уход с работы. Понимаешь? Кто мог знать, что так не повезет?
— А знаешь, — шмыгает носом Витя, — пойду-ка я к пани Балковой и попрошу не жаловаться на нас. Другого выхода нет.
— Унижаться перед ней?! — Элишка гордо отбрасывает голову. — Как ты только можешь, Витя?
Но Витя уже решилась:
— Нет, Элишка, я все-таки схожу. Ради себя в жизни б не пошла, а для Лиды сделаю все, что в моих силах, тем более я одна во всем виновата. Меня не убудет, а вдруг у Лиды все обойдется?
— Поступай как знаешь, — Элишка явно не в восторге, — но помни: ох, недобрая она женщина, только себя и любит! От пани Балковой ничего хорошего не жди.
