— То моментально смоется с концами! — весело заключила Жанна.
— Да ну! — с досадой махнула рукой мать. — При чем тут смоется? И что у тебя за жаргон? Слушать противно!
— Не нравится — не слушай, — тотчас надерзила Жанна.
Она как раз в то время вышла из повиновения — уже училась на первом курсе. И ей нравилось ощущать себя свободной, как желтый воздушный шарик, вырвавшийся из руки зазевавшегося ребенка.
Мать нахмурилась. Стала резкой, недовольной. Всем нравятся лишь вежливые люди. И не важно, что они думают о тебе, эти вежливые, главное — как они с тобой говорят.
— Ты меня оборвала, дай мне договорить. Для мужчины самое важное — осознать свою единственность, неповторимость. И тогда на этом можно и нужно умело сыграть. Только не переиграй!
Жанна отмахнулась. В то время она уже жирно, раз и навсегда перечеркнула старые родительские правила. Мечтала о своих собственных. А вот потом, позже, когда родился Сева, вдруг вспомнила и осознала: а ведь, кажется, мать тогда, два года назад, была права… И срочно взяла материнский совет на вооружение.
Поскольку Жанна училась, по утрам с малышом сидела мать. Она не работала. А Жанна продолжала встречаться с Виталиком. Частенько вечерами наведывалась к нему в общежитие. И полюбила повторять:
— Величайший подвиг — это материнство. А отец — всегда только случайность.
Все общежитские возмущались:
— Ты что, Виталик, неужели в нее втрескался?! Или не соображаешь вовсе? Зачем она тебе, эта пустозвонка?
Виталик молча, застенчиво улыбался.
И тогда Жанна отважилась на новый опрометчивый шаг — родила второго сына… Чтобы жизнь не оказалась упускаемой и даже упущенной возможностью.
Общежитие заклокотало и вспенилось, как неловко открытое шампанское. Родители Жанны были близки к инфаркту, но устояли. Они успели уже очень привязаться к Севочке, а оставить его на руках у этой мерзавки — как повторяла мать — нет, не дождется дочка такого!
Зато Жанна дождалась совсем другого. Приближалось распределение, грозное и страшное, вроде весеннего обвала в горах. Возвращаться на родной Дальний Восток к маме и папе Виталик Бакейкин не планировал даже в самом черновом и черном варианте, а у Жанниных родителей имелась неплохая квартирешка на улице Вавилова в кирпичном доме. И Виталик сделал Жанне-пустозвонке долгожданное предложение. Потому что все приходит к тому, кто умеет ждать.
— Сдурел?! — дружно возопило все общежитие.
— Она мать моих детей, — с торжественной скромностью и некоторой патетикой объяснил свой рациональный поступок Виталик.
