О господи…
Виола заморгала, ослепленная новой, пронзительной реальностью.
— Леди, позвольте представить вам Яна Уэнтворта, графа Стэмфорда, герцога Чэтвина.
Комната завертелась у Виолы перед глазами. К горлу подкатил ком. Дыхание сперло.
Ян Уэнтворт, граф Стэмфорд…
Он меня нашел.
Изабелла опять сделала реверанс и что-то пролепетала. Герцог отрывисто кивнул в ответ и медленно перевел взгляд на Виолу.
Эти глаза… глаза Яна. Умоляющие…
Бежать!
Виола не могла пошевелиться. Их взгляды встретились, и на бесконечный миг время остановилось, по крайней мере, для них. Былое вдруг сделалось настоящим, общие воспоминания, гадкие и страстные, трепетные и пугающие, пронеслись между ними сокровенной вспышкой.
Виола попятилась на шаг; бокал шампанского выскользнул у нее из пальцев и вдребезги разбился о мраморный пол у ее ног. Но она по-прежнему не могла оторвать глаз от лица герцога. От прекрасных, выразительных черт, теперь уже других, отшлифованных временем.
— Виола?
Лакеи засуетились, спеша убрать осколки и бледную жидкость, которая собралась в лужицу у каймы ее юбок; гости, оказавшиеся поблизости, сторонились, уступая дорогу. Этот внезапный всплеск активности вывел Виолу из оцепенения, она быстро заморгала и в замешательстве посмотрела вниз.
— Я… прошу прощения.
Голос Виолы прозвучал сдавленно, глухо.
Изабелла обняла ее за плечи.
— С тобой все в порядке? У тебя такой вид, будто ты вот-вот упадешь в обморок.
— Нет, все… все хорошо. — Виола попыталась облизать губы, хотя язык казался непослушным и сухим. — Просто… мне жарко.
Встревоженная, Изабелла раскрыла веер.
— Возьми. И присядь. Переведи дух.
Фэйрборн усмехнулся и, выводя Виолу из замешательства, взял ее под локоть и усадил в кресло, которое лакей подвинул к боковой стойке. Виола смотрела на него, машинально обмахиваясь веером и пытаясь вдохнуть полной грудью.
— Благодарю. Я… прошу прощения, ваша светлость.
— Не стоит извинений, я весьма польщен, — добродушно протянул герцог. — Нечасто удается произвести такое впечатление на даму.
Виола попыталась улыбнуться — потом бросила взгляд на истинного виновника сумятицы.
Тот смотрел на нее сверху вниз, впившись в ее лицо пронзительным взглядом, а свое превратив в непроницаемую маску. Потом угол его рта пополз вверх.
— Мне тоже. У вас закружилась голова еще до того, как нас представили друг другу. Обычно, чтобы достичь такого эффекта, мне приходится сначала заговорить.
Изабелла тихо рассмеялась, отдавая должное его обаянию и уму. Виола, однако, понятия не имела, что сказать в ответ. Но его голос… Ах, как хорошо она помнила его голос! Он завораживал ее тогда и заворожил сейчас — бархатный с хрипотцой, низкий и мягкий, молящий…
