— Я делаю это в первую очередь для нее.
— Да вранье все это! — заорала я.
Стоящие на остановке люди как по команде обернулись в нашу сторону.
— Не вранье, — все тем же механическим голосом возразил Марк. — Ты полагаешь, что она счастлива? Тогда поставь себя на ее место.
Я поставила. И тут же поняла, что Люба должна быть ужасно несчастлива. Что может быть хуже, чем жить с любимым человеком и знать, что твоя любовь абсолютно ему не нужна. Потрясенная этим простым открытием, я словно потеряла дар речи.
— Ну, что ты молчишь? — через пару минут нервно спросил Марк. — Скажи мне что-нибудь, Симочка.
Тут меня словно током шандарахнуло. Я поняла, что время ни капельки меня не излечило, просто впрыснуло некоторую дозу обезболивающего. А теперь его действие закончилось.
— Марк, — сказала я громко и отошла подальше от его зонта. — Я прекрасно знаю, почему ты сюда пришел и кто тебя попросил встретиться со мной. Только это совершенно не нужно. Мама не все знает. В моей жизни, слава богу, есть кому меня поддержать. А ты только все портишь, понимаешь? Давай будем считать, что ты свой долг исполнил на отлично, но, умоляю, никогда больше не пытайся со мной встретиться.
Я развернулась и побежала обратно к институту. Пролетела мимо него, по улице, до угла. Там села в какой-то автобус и почти час добиралась до дома. Удивительно, что вообще добралась.
Больше Марк к институту не приходил. Еще через пару дней я вернулась домой в обеденное время. В квартире захлебывался телефон. Я сдернула трубку и спросила задыхающимся голосом:
— Кто?
— Сима, здравствуйте, — донесся до меня невозмутимый, чуточку отстраненный голос доктора Левитина. — Ваша мама у нас. Сможете сегодня подвезти вещи?
— Что? — Я вдруг перепугалась так, что перестала чувствовать свои ноги. Пришлось садиться на паркет. — Ее что, на «скорой» к вам привезли?
— Нет, что вы, — чуточку удивился Леонид Анатольевич. — Я лично с утра позвонил Жене и пригласил на прием. Сказал, что из Питера к нам переслали ее документы с рекомендацией срочно провести операцию. А когда она приехала, я тут же ее госпитализировал…
— Все так плохо?! — завопила я.
— Сима, перестаньте паниковать, — повысил голос главврач. — Ничего такого, чего я не знал прежде. А в больнице задержал, потому что побоялся, что Женя, пожалуй, больше не появится у нас. Что-то ваша мама скептически настроена… Так ждать вас сегодня, Сима?
— Да, конечно, буду! — крикнула я и заметалась по квартире, собирая мамины вещи, белье, полотенца. Надо же, все эти дни я представляла, как скажу маме, что Левитин берется сделать ей операцию. И что скажет мне мама, когда узнает про мою подпольную деятельность. Не ожидала, что главврач все сделает сам.
