Тут я увидела, как очки доктора поползли ему на лоб.
— Что именно искуплю, Сима? — спросил он.
— Я знаю, Леонид Анатольевич, что вы — мой отец, — ответила я и словно нырнула в пропасть.
На несколько секунд в кабинете установилась какая-то душная тишина, словно время вдруг остановилось. Леонид Анатольевич сдернул очки и разглядывал меня в упор. А я смотрела на него, стараясь не моргнуть и не отвести глаз. Потом он опустил взгляд на бумаги. И сказал:
— Оставьте документы, Сима. Через пару дней выйдет с больничного наш химиотерапевт, мы с ним все обсудим, и я немедленно с вами свяжусь.
— Я не могу, — смутилась я. — Я эти бумаги взяла потихоньку, понимаете? Нужно вернуть их в регистратуру. Мама скрывает от меня, что больна.
— Это не проблема, — поспешил перебить меня доктор. — Сейчас я сделаю ксерокопии. Посидите пока здесь, Сима.
И понесся к двери. Наверное, ему очень хотелось сменить обстановку. Вернулся он минуты через три. Сунул мне в руки бумаги, заложенные в пластиковый конвертик. Я встала и сделала шаг к двери.
— Подождите! — вдруг окликнул меня доктор. И торопливо приблизился ко мне. — Как вообще вы живете, Сима? Вам хватает денег?
Я смутилась и растерялась. Совершенно не ждала от него такого вопроса.
— Мама хорошо зарабатывает.
— Но это пока. Сима, вы же понимаете, она не сможет работать все время. На восстановление потребуется очень много денег. Если, конечно, все пойдет хорошо… Так вот, вы можете в любое время обращаться ко мне.
— Хорошо-хорошо, — закивала я. — Но пока я об этом даже не думаю.
Следующие несколько дней я прожила в каком-то лихорадочном состоянии. Дома каждое мгновение ждала звонка от Левитина, кидалась к телефону как безумная. Пряталась от мамы, боялась, что она начнет со мной разговор о своем состоянии, а я не смогу сказать ей ничего обнадеживающего. Впрочем, мама молчала, как партизанка. По-прежнему ходила на работу. Я тоже исправно просиживала по полдня на лекциях, хотя за все это время едва ли услышала из них хоть одно слово.
В понедельник с ночи зарядил дождь. Я сидела на лекции и почти засыпала под тихий перестук капель. Старалась руками фиксировать голову, чтобы в один прекрасный момент не стукнуться лбом о стол. Потом занятия закончились, и я на автомате побрела к выходу. В вестибюле вяло поругала себя за то, что снова забыла взять зонтик. А потом подумала: господи, какая разница. И вышла под дождь. До автобусной остановки пройти нужно было с десяток метров.
