— Вот именно! — воскликнул Антонио. — Ты что, Галка, совсем ничего не соображаешь? Ты понимаешь, что ввязала нас в бандитские разборки? Кто будет разбираться с этим новоявленным мафиози? Я? Или отец двоих детей?
Он кивнул в сторону Дениса. Тот оскорбленно подобрался, вздернул подбородок:
— И разберусь. Не волнуйся за меня, Солнышкин. Раз ты струсил…
— Я струсил? И не думал! Просто сразу нужно думать, за что браться, а за что нет.
— Мы всегда можем отказаться, — пискнула Маринка. Она прижалась к спинке дивана и круглыми глазами следила за возмущенным Антонио.
— А как же наша репутация?
— Успокойтесь. — Галина подняла руки. — Мы ни от чего не будем отказываться. У меня есть план.
Она с таким нажимом произнесла эти слова, что все сразу замолчали.
— Я знаю, как справиться с Вовой Шпателем, — продолжила Галина. — Потому что знаю самого Вову. Всего-то нужно устроить для него маленькое представление.
Приглашение на свадьбу от Лизки Карнауховой стало для Маринки полнейшей неожиданностью. Три года назад Лизка переехала в другой район, и их школьная дружба несколько увяла. Маринка понятия не имела, что у Лизы с кем-то серьезные отношения. Последний кавалер подруги, по имени Миша, учился в сельскохозяйственном техникуме и на ответственную роль мужа категорически не годился. Но в приглашении на свадьбу красовалось именно его имя, и пораженной Маринке ничего не оставалось делать, как принять этот факт. Маринкина мама была потрясена в гораздо меньшей степени.
— А что? Самое время, — сказала она, когда Маринка показала ей приглашение. — Я очень рада за Лизу.
Наталья Дмитриевна строгала капусту для борща и мельком взглянула на разукрашенную блестками открытку.
— Мам, ей же только двадцать. Сейчас немодно выходить замуж рано!
— Может, в Москве и немодно. А у нас немодно в девках засиживаться.
Уловив в голосе матери нотки неодобрения, Маринка поняла, в чей огород камень.
— То есть я в девках засиделась?
— Тебе пора о будущем подумать, — уклончиво ответила Наталья Дмитриевна. — Институт закончила, работу хорошую нашла. Самое время устроить личную жизнь.
Маринка вытаращила глаза. Она всегда считала маму человеком прогрессивным и терпимым, а выходило, она ничем не лучше вздорной Светланы Аркадьевны, мечтавшей как можно скорее сбыть Лизу с рук.
— Мы с папой беспокоимся за тебя, — продолжала Наталья Дмитриевна. Теперь она чистила лук, слезы градом катились из глаз. — Когда та история закончилась, мы с папой были очень рады. Он тебе не подходил.
