– Собственно, мы на это и не рассчитываем, – призналась я. – Но если допустить, что Елизавета Петровна говорит правду, как вы считаете, кто мог отравить Наташу?
– Вы меня неправильно поняли, – покачала головой Лариса. – Я имела в виду, что Елизавета Петровна ведет себя в данной ситуации разумно, но я вовсе не говорила, что верю ей. Да, я очень удивлена и признаю, что никак не ожидала от такого сдержанного человека, как Елизавета Петровна, подобного… экстрима, но, кроме нее, Наташу отравить никто не мог. И Наташа перед смертью сказала, что это сделала Елизавета Петровна, а она не стала бы оговаривать невинного человека.
После этих слов Ларисы, признаюсь, я немного скисла. Действительно, что мы тут выясняем, чего пытаемся добиться? Да, Елизавета Петровна не производит впечатления человека, способного на убийство соперницы, но Наташа-то указала на нее! И что мы в такой ситуации можем сделать?
Гошка почувствовал перемену в моем настроении и взял дальнейшую беседу на себя:
– Мы не очень поняли, как там получилось с телефонным разговором? Вы разговаривали с Аллой, когда к ней пришла Наташа?
– Да. Вообще-то Алла мне не часто звонит, но уж если мы начинаем с ней болтать… – Лариса улыбнулась и развела руками: дескать, есть у нас, у женщин, маленькие слабости, и надо их прощать. – Вот и в тот вечер. Она увидела в магазине костюм летний, очень красивый, но дорогой, и позвонила мне посоветоваться. Точнее, Алла хотела, чтобы я уговорила ее купить этот костюм, а я делала вид, что не понимаю этого – я вообще не любительница давать советы, тем более в таких случаях. Костюм я не видела, как он на фигуре смотрится, не знаю, как у Аллы дела с финансами, тоже представления не имею – что я могу сказать? Вот мы и толкли с ней воду в ступе. А потом пришла Наташа, и Алла сказала, что она плохо выглядит. Ну а дальше… дальше вы сами знаете. Наташа сказала Алле, что ее отравила Елизавета Петровна.
– М-да, сказала. Но сами вы с Наташей не говорили, я правильно понял?
– Нет, зачем? Да и не до того было, Алла сразу бросилась скорую вызывать. Это уже потом, когда Наташа умерла, Алла мне еще раз позвонила и все рассказала.
– Понятно. Что ж, вашу точку зрения нельзя считать необоснованной, – признал Гоша. – Но знаете, я вот сейчас понял, что есть в этой истории одна нестыковка. Если действительно Елизавета Петровна отравила Наташу, то почему она, как только почувствовала себя плохо, не вызвала скорую сама? Или хотя бы не позвонила мужу? Казалось бы, чего проще? Олег Борисович приехал бы, отвез ее в больницу. Почему она не позвала хоть кого-нибудь на помощь, хоть ту же Аллу?
