– Естественное явление. В стрессовой ситуации в сознании человека смешиваются реальные события, свидетелем которых он был, и воображаемые, порожденные его представлениями о том, как это должно было происходить, – объяснила я. – В психологии это называется…
Дверь приоткрылась, и я замолчала.
– Можно? – В комнату вошла женщина. Она была старше Аллы и заметно полнее – набивший оскомину форменный наряд сидел на ней совсем не так ладно. А лицо славное. Не красивое, не эффектное, не выразительное, а именно так – славное.
– Конечно! Вы – Надя? – На этот раз галантность Гошки не осталась без внимания – Надя улыбнулась и поблагодарила, когда он придвинул ей стул.
Вообще, держалась она намного спокойнее Аллы. Впрочем, это можно понять, у Нади на руках никто не умирал.
– Мы бы поздравили вас с прошедшим днем рождения, – Гоша виновато развел руками, – но очень уж он неприятно закончился.
– Не то слово, неприятно! – Женщина слегка поежилась. – Я теперь день рождения, наверное, вообще никогда отмечать не буду! Если бы мы не выпили тогда, может, Наташка жива была бы.
– Это судьба, – философски заметила я. – Не надо себя винить.
– Я понимаю. И вообще, это же не я Наташку отравила, в моем джине мышьяка не было, это точно. Просто как подумаю… главное, еще дернул меня черт за язык! Это ведь я Наташе посоветовала с Елизаветой Петровной отношения выяснить. Пошутила, называется! А Наташа, она до этого сидела как в воду опущенная, а тут ожила сразу, встрепенулась. Правильно, говорит, пойду и все сейчас этой стерве выскажу! Лариса пыталась ее удержать, говорила, что ничего хорошего из этого не получится, и я тоже. Куда ты, говорю, ты же и адреса не знаешь, где она живет, Елизавета Петровна! Но Наташка уже вразнос пошла. Расшумелась, что уж этот-то адрес она хорошо знает, выучила! Встала так, руки в боки, и продекламировала, как стихи: «Рабочая, семнадцать, квартира сорок!»
Гошка вопросительно взглянул на меня, и я кивнула: адрес Перевозчиковой был назван правильно.
– Я думаю, она еще когда с Олегом Борисовичем встречалась, туда заглядывала, – продолжала тем временем Надя. – А может, и потом… Наташа, наверное, давно хотела с Елизаветой Петровной поговорить, может, даже приходила к ней. Но до квартиры дойти да в дверь позвонить у нее ни разу смелости не хватило. Она ведь вообще-то не слишком бойкая была. Не то что совсем тихоня, но, если прикрикнуть на нее, сразу скисала. А тут вдруг развоевалась. Конечно, Наташка выпивши была. Хлопнула еще на посошок, бутылку начатую со стола схватила и ушла. Такая глупость… Знаете, мне кажется, что она зря психовала. Если даже Елизавета Петровна и мечтала о чем таком, Олег Борисович к ней возвращаться не собирался.
