– Естественно. Вы меня извините, Рита, тут ничего личного, но банковское дело не терпит суеты и посторонних людей. Присутствие в банке сыщиков никакое руководство не одобрит.
– Я бы согласилась с вами, если бы речь шла о тайне вклада. Но в данный момент расследуются обстоятельства смерти вашей жены. И честно говоря, мы рассчитывали, что вы, как заинтересованное лицо, поможете нам, – осторожно намекнула я.
– Появление частных сыщиков в любом случае сказывается на репутации банка не самым лучшим образом, – кисло возразил Олег Борисович.
– Частные сыщики – это не самый плохой вариант, – заверила я. – Поверьте, мы будем действовать деликатнее, чем следователь, который сейчас ведет дело Елизаветы Петровны. Сотрудникам милиции, кстати, разрешение руководства на разговоры с сослуживцами Наташи не потребуется.
Олег Борисович достал из пачки очередную сигарету, закурил и сделал несколько глубоких затяжек. Я молча ждала.
– Следователь был у меня, – наконец заговорил он. – Вы с ним знакомы?
– Да. Нам с Евгением Васильевичем приходилось работать вместе.
– Так вот, этот Евгений Васильевич очень долго со мной беседовал. Интересовался взаимоотношениями Лизы и Наташи. Но, насколько мне известно, в банке он не появлялся.
– Насколько мне известно, – я невольно скопировала его интонацию, – Евгений Васильевич сейчас рассматривает только одну версию, и ее суть в том, что Наташу отравила Елизавета Петровна.
– Хм. Если я вас правильно понимаю, появления милиции в банке можно не опасаться, пока главной подозреваемой остается Лиза. А если следователь наконец поверит, что обвинять Лизу – это абсурд, доблестные сотрудники правоохранительных органов ринутся к нам, искать других подозреваемых. Так?
– Логика ваших рассуждений безупречна. – Как учил меня Гошка, капелька лести никогда не помешает.
– Да уж, логика. – Олег Борисович усмехнулся. – Милая Рита, вы загоняете меня в угол, заставляя выбирать между преданностью банку и семейными ценностями.
– Ничего подобного! Обещаю вам, что в разговорах с сотрудниками мы будем предельно деликатны и корректны, а о содержании наших бесед не сможет узнать ни один посторонний человек. Полная конфиденциальность – это наше кредо. Милиция, сами понимаете, ничего подобного вам обещать не сможет. Это государственная служба, и они связаны довольно жесткими правилами.
– Да все я понимаю. – Перевозчиков помахал рукой, нарисовав зажатой в пальцах сигаретой что-то вроде кривой восьмерки. – Наверное, вы правы, и если уж придется выбирать между вами и милицией… Говорите, вы с напарником? – Я кивнула. – Хорошо, я постараюсь решить этот вопрос.
