– Скажите, кем вы работали до того, как стать официантом? – задумчиво спросил инспектор, снова оседая на стуле.
– Никем. Я всегда работал официантом, – достойно ответил опрашиваемый.
– А каково ваше образование?
– К сожалению, я не смог закончить школу. Надо было помогать семье, – грустно ответил пожилой официант, свесив на грудь седоватую голову.
– У вас крайне интересная манера изъясняться, – проговорил Сарин, глядя с прищуром на своего визави.
– Это от привычки к чтению. Я обожаю читать. Моя страсть – детективы! – И он заговорщицки наклонился к инспектору: – Это первое преступление, в котором я принимал непосредственное участие.
– В каком смысле? – напрягся инспектор Питу.
– Я его расследовал! – И официант гордо взглянул на обоих полицейских. – Как только это произошло и нас закрыли в буфетной в ожидании допроса, мои коллеги, естественно, принялись обсуждать происшествие. Я слушал очень внимательно и все запоминал, а потом дома много размышлял. И вот что я вам скажу. В коридоре был посторонний.
– Что?
– Да. Мой коллега, тот, что дожидается в коридоре, тоже его видел. Человек прятался за занавесом. Но его все равно увидел будущий покойник. Вот после этого я и видел, как он хотел вернуться в зал под руку с другим русским.
– Что? Что вы говорите? – никак не мог поверить в услышанное инспектор. – Почему об этом нет ни слова в протоколах ваших прошлых допросов?
– Нас об этом не спрашивали. Нас спрашивали, видели ли мы, с кем был тот русский в курительной и что они делали. Больше никаких вопросов нам не задавали.
Хорошо, что старого Аема не было на работе, иначе инспектор Питу свернул бы его старую шею немедленно, не откладывая в долгий ящик.
– Что еще вы видели, слышали и знаете?
– Я попросил моего коллегу описать внешность этого постороннего господина, но он не смог. Единственное, что определил мой коллега, тот человек был невысокого роста и стройного телосложения. Мы даже обувь его рассмотреть не могли. Портьеры слишком длинные и буквально ложатся на пол. Но он был там, портьеры шевелились от его движений, и он наверняка слышал весь разговор убитого с тем крупным господином и мог проникнуть в курительную, едва тот русский ее покинул.
Сарин зачарованно смотрел на пожилого любителя детективов.
– И еще, – со значением продолжил «частный сыщик», – другой мой коллега, буфетчик, случайно видел, как какой-то человек прошел во внутренние покои, минуя курительную. Он видел его лишь со спины, когда тот прикрывал за собой дверь, но там было темно и рассмотреть силуэт практически не представлялось возможным. Буфетчик не придал этому значения. Но после обнаружения трупа, когда мы беседовали в буфетной, вспомнил об этом и был готов поклясться, что это точно не хозяин дома.
