Ближе к вечеру стихия наконец смилостивилась над своими жертвами, а на рассвете Ползуновы вместе с остальными обитателями холма отважились покинуть свое убежище в поисках еды и питья.
Вода стала спадать и теперь доходила им где до груди, а где до пояса.
Есть хотелось ужасно. Двое суток без пищи и почти без воды дались нелегко. Но видя стоическое мужество людей, проходивших мимо своих разрушенных, превращенных в кучи мусора домов, потерявших все свое скудное имущество, детей, осунувшихся и побледневших от голода, сетовать и жаловаться было просто стыдно.
Ползуновы дошли вместе со всеми до развалин ближайшей деревни. Крестьяне осматривали остатки своих домов, пытаясь выловить в мутной жиже какие-то непострадавшие предметы, тазы, миски, лопаты, а потом неспешным потоком тянулись вдоль бывшей дороги в город, где армия и правительство могли оказать им хоть какую-то помощь.
Посовещавшись, русский отряд решил следовать за ними.
Тихо покачиваясь на спине дорогого супруга, Юля то и дело возвращалась мыслями к их злополучному бегству из Пномпеня. И чем больше она думала о нем, тем больше понимала глупость содеянного.
– Ой! Ты что делаешь? Больно же! – завопил Василий, возвращая жену к действительности.
Оказывается, под воздействием милых воспоминаний Юля вцепилась ногтями ему в уши так, что из одного даже кровь потекла.
– Ой, прости, задумалась! – заерзала она, пытаясь облизать ободранное ухо.
– Ты что там делаешь? Совсем с ума сошла? – заволновался муж.
– Да все уже! Шагай спокойно. Дезинфекция закончена. – Она ободряюще похлопала его по круглой лысой голове, и он, побубнив еще немного, покорно потопал дальше, рассекая мутную жижу крепкими волосатыми ногами.
Юля чмокнула в макушку своего глупенького, сильного, неприхотливого бегемотика. И снова погрузилась в воспоминания.
– Василий, а ты мне так и не сказал, как именно убили Стрельцова, – спросила она мужа, поняв, что ни разу не задала этого простого вопроса.
– Что это ты вдруг про него вспомнила? – удивился Василий.
– Неважно, – отмахнулась Юля от несущественного вопроса. – Так как?
– То ли шилом, то ли каким-то очень тонким клинком. Я не успел рассмотреть. Испугался. Ударили в самое сердце. Он, наверное, в ту же секунду и скончался, – ответил Василий, изо всех сил стараясь не упасть на скользкой затопленной дороге.
Юля, конечно, не была специалистом, но вряд ли дилетант способен нанести такой удар. Жертва наверняка даже ойкнуть не успела. С другой стороны, откуда камбоджийской полиции знать, что Василий не профессионал? Но опять же, если рассуждать логически, на оружии должны остаться отпечатки пальцев. А если их нет, значит, у убийцы были перчатки. У Василия их не было. Но если убийца их снял и бросил где-то в здании, полиция могла решить, что это сделал Василий. Если она, конечно, нашла оружие. А она нашла оружие?
