Гришка все время посвящал своим странным занятиям. Он пытался сделать какую-то дурь из подручных химикатов, бормотал себе под нос тихие матюги и почти не обращал внимания на окружающий мир. Как-то раз прилип взглядом к Евгению так, что тот даже обернулся. Не глазами увидел, а почувствовал взгляд, словно это было прикосновение. Из-под треснутых стёкол смотрели нездорово сосредоточенные, выпученные глаза со светлой радужкой.
– Ты это, Жень. Уходи лучше. Убьёт он тебя нах. Щас как Пётр дубу даст, тут и начнётся. Это Пётр ему твердит, что ты хороший и полезный, а как помрёт, так и тебе не жить. Понял?
– А ну цыц, – Евгений смутился и ответил грубо, – Думай что говоришь, куцый.
Потом он часто вспоминал Гришкин совет и стыдился своих резких слов. Наверное, тогда он просто не мог иначе. Нужно было как-то показать если не силу, то хотя бы значимость.
– Ну как знаешь, – отвернулся Гришка, – Только когда электричество кончится, вообще труба будет.
Умник Гришка хотел как лучше.
Но он не знал важной вещи. Даже взгляд оставляет след, не то, что слово.
Электричество кончилось как раз в тот день, когда Евгения опять погнали менять фильтр. Он все сделал, потом долго сидел над уютным теплом буржуйки, куда капала шипучая соляра и питала огонь. Евгений даже не заметил, как потух свет, он думал только о печке и о тепле. Окоченелые руки с тихой болью возвращались к жизни.
От резкого пинка ногой вбок Евгений едва не упал.
– Встать, – скомандовал Стас.
Евгений как можно спокойнее встал на ноги. Пока поднимался, прикидывал шансы. И старался не смотреть в глаза пьянчуге-солдату.
– Всё, свет потух. Короче, вали чини нах, и пока не починишь, не возвращайся.
Под ноги Евгению упал рюкзак, в нём глухо стукнулись жестянки, зашелестел целлофан упаковки пектина.
Евгений не знал, а был уверен – лучше не спорить. Стоит посмотреть в эти бесцветные, твёрдые глаза, и душа уйдёт в пятки. Ему не справится со Стасом, факт. А раз так, то будет разумно пойти, поискать неисправность. Какое-то время они стояли и молча смотрели друг другу в глаза. Молчание длилось минуту или чуть меньше. Евгений спокойно поднял рюкзак, встряхнул и бросил лямку на плечо. Потом застегнул телогрейку и подтянул повыше ворот старенького свитера.
Стук двери за спиной он не услышал. Вокруг выл снежный буран, и норовил сбить с ног.
Евгений шёл в никуда. Он знал это также чётко, как знал, что назад пути нет. Когда добрался до края посёлка, обнаружил дорожный указатель. По нему-то и догадался, что где-то рядом шоссе. Но где-то рядом – понятие растяжимое. Совсем не просто идти сквозь буран. За отворот утеплённых берцев попадал снег, противно таял внутри и мешал ходьбе. Первое время это сильно напрягало, потом он свыкся.
