— Расходы не велики, — довольно кисло заметил ланиста, — но я надеюсь, что до этого дело не дойдёт: из парня может вырасти очень хороший гладиатор.
— Демон их раздери! — проворчал Олх, вжимаясь в стену дома. — Хотел бы я увидеть того медведя, который разворошил этот улей!
— Зачем? — наивно переспросила стоящая рядом Соти.
— А вот взял бы за уши, оторвал бы от земли и ласково посмотрел бы в глаза…
Реш, хоть и был усталым и злым, отметил про себя, что для очень многих такого наказания было больше чем достаточно. На всю жизнь запомнится.
Полуогр ещё раз окинул взглядом стену гладиаторской школы. Треножники с углями стояли вдвое чаще чем раньше, две пары стражников мотались по стене от башни до башни. Нет, не проскочить. Да ещё и патруль, обходящий стену снаружи, по переулкам, на который они чуть не нарвались…
— Сегодня нам здесь ничего не светит, — принял решение Олх. — Уходим.
— А дальше что? — Реш понимал, что командир прав, но и возвращаться с пустыми руками было очень обидно.
— Во-первых, Теокл будет проверять каждый вечер, как эти ребята несут охрану. Должно же им это когда-то надоесть. Надеюсь, что надоест им быстро. А ещё… Думать будем… И с этим Лечком надо будет завтра серьёзно поговорить!
Глава 2
Тола. 9-й день до ладильских нон. Утро.
"Пришел таки", — злорадно подумал Луций Констанций, глядя на то, как Атрэ впускает в комнату вчерашнего посетителя. По лицу ланисты, однако, его чувства прочитать было невозможно. И это — правильно: незачем вызывать у рыжего ненужные подозрения.
— Я подумал над твоим предложением, почтенный. Не очень-то умно покупать раба и тут же продавать его, но из уважения к твоему покровителю я готов уступить мальчишку.
— Воистину мудрое и благородное решение, — обрадовано выдохнул Йеми.
Вчерашнее поведение ланисты здорово озадачило кагманца. И хотя в разговоре с Балисом Йеми старался излучать спокойствие и уверенность, в душе клубились сомнения: какая муха укусила Луция, он не понимал. Ну, да теперь это уже неважно.
— Так что, поговорим о цене.
— Ты — продавец, тебе и предлагать цену, благородный Луций.
— Четыре с половиной дюжины ауреусов.
Лицо рыжего исказилось неподдельным недоумением.
— Прости, благородный господин, я, кажется, неправильно расслышал, — переспросил покупатель неуверенным голосом.
— Четыре с половиной дюжины золотых монет, — медленно и чётко повторил Луций.
— Помилуй, благородный Луций, разве мальчишка может стоить таких денег?
Ланиста довольно улыбнулся.
