— Гражданин Брагин, товарищ майор, — услышал он, как сквозь сон.
— Что еще?
— Кому хочется быть в тюрьме?.. Вы знаете, награда будет большой, а друга будете иметь на всю жизнь, скажите только слово…
— Хищник! — процедил Брагин и еще глубже забрался в угол.
Только поздним вечером они добрались до областного центра. Машина остановилась у большого, залитого огнями серого здания. Брагин вышел, пошатываясь, точно пьяный. Зато Добин, смирившись с происшедшим, сумел за дорогу поспать и привести себя в норму. Он даже попробовал отряхнуть пальто, потер рукавом поля шляпы, будто готовился к любовному свиданию.
— Вот он какой, беглец! — улыбаясь, весело проговорил начальник первого отдела — моложавый полковник Матвеенко, когда Брагин вместе со своим спутником появился в кабинете. — А с вами-то что произошло, Алексей Васильевич? — Матвеенко вышел из-за стола и, взяв майора за плечи, стал рассматривать его занесенный синевой глаз.
— Маленькое спортивное столкновение, — попробовал улыбнуться Брагин и посмотрел в сторону серого пальто.
— Понимаю, понимаю, вам надо сейчас же к врачу и в постель. Только, одну минутку, сообщу сразу вам еще одну небезынтересную новость. — Полковник взял со стола телеграмму и стал читать: — «В ответ на ваш запрос сообщаем: органами милиции денежные вклады на имя Давида Моисеевича Добина обнаружены в пяти сберегательных кассах на сумму сто восемьдесят пять тысяч рублей. Домашний адрес Добина во всех сберегательных кассах разный, повсюду вымышленный».
— Я, товарищ полковник, могу тоже сообщить еще одну небезынтересную новость, — И Брагин раскрыл желтый саквояж…
Матвеенко сверкнул глазами:
— Откуда деньги? Повторяю, откуда деньги?
Добин поднял, наконец, голову, ухмыльнулся:
— Вы теперь сами знаете, гражданин полковник, из сажи…
— Да, черт побери, вот что такое сажа в ловких руках! — бросил Матвеенко и вызвал дежурного сотрудника.
Был праздничный первомайский вечер. Небо над городским парком горело огнями фейерверка. Тысячи ракет взрывались каскадом красных, желтых, оранжевых, зеленых и фиолетовых огней, образуя самые причудливые фигурные каркасы. Над парком то рассыпался золотой дождь, то медленно проплывала серебряная паутина, то вдруг раскрывались гигантские кусты алых роз, и, казалось, их аромат доходил до аллей, переполненных гулявшими.
Отметить праздник в парке пришли и трое старых случайно встретившихся друзей. Они были уже не первой молодости, и потому каштановые аллеи с их весенними запахами оставили для молодежи, а сами расположились за столиком у открытого буфета. Среди приятелей был и гладко выбритый, дородный Давид Моисеевич Добин. Встреча эта происходила не так уж давно, и потому в его внешности всё было таким же, как и в последний момент в маленьком украинском городке: те же темные, гладко причесанные волосы, срезанный лоб, прямой, с крупными ноздрями нос, крутой, чуть раздвоенный подбородок и оттопыренные уши. Изящный серый костюм выгодно выделял его ладную фигуру среди других.
