Рыбаки ахнули, открыли рты, как будто здесь, на южном небе, вспыхнуло красочной радугой северное сияние.
А Остап Васильевич продолжал:
— Полученный от вас фондовый металл я буду давать тем предприятиям, которые в нем нуждаются. Что же касается вырученных денег, то, вы сами понимаете, они будут распределены справедливо и пойдут на пользу нашему обществу. Таким образом, суммирую: отныне фондовый металл не должен уничтожаться, а идти по своему прямому назначению. Тем самым мы оберегаем государство от излишних убытков, обеспечиваем нужным металлом заводы и артели, не получающие необходимых фондов, и вносим определенный вклад в дело лучшего материального снабжения нашего общества. Как вы смотрите на мое предложение? — повысив голос, спросил комбинатор и вскинул голову.
— Урра! — крикнул чей-то простуженный бас, и его дружно поддержали голоса всех двенадцати агентов-рыболовов. В следующую минуту все двенадцать пар рук подхватили Крышкина и двенадцать раз подбросили его вверх.
Так блестяще была завершена еще одна операция Остапа Васильевича, приехавшего на берега реки отдохнуть и поблаженствовать на лоне природы среди своих единомышленников.
Может быть, и сейчас еще продолжалась бы вдохновенная деятельность Остапа Васильевича, но случилось одно обстоятельство, которое так бесцеремонно прервало ее. И случилось оно в одном доме, заслуживающем того, чтобы о нем специально сказать несколько слов.
Дом этот с темными ноздреватыми стенами был почти в самом центре города, но походил на тихую заводь, окруженную непроходимыми камышами. Ничто и никогда не омрачало существования его обитателей, не нарушало мира и покоя. Годами висели на стенах одни и те же лозунги и плакаты, редко когда менялись пожелтевшие от времени запачканные мухами объявления и извещения. Сотрудники сидели десятилетиями в одних и тех же креслах, были довольны собой и своим начальством.
Но вот в один из дней произошли сразу два события, которые всколыхнули тихую заводь, взбудоражили столь привычные мир и покой. Поднимаясь рано утром по скрипучим деревянным ступенькам в свои рабочие комнаты, сотрудники конторы вдруг обнаружили на фанерном щите внеочередной приказ управляющего. И о чем? Вопреки многолетним традициям приказ гласил об увольнении с работы маленькой остроглазой Нели Орел с золотистыми ресничками и такого же цвета косичками за плечами. У приказа собрались сотрудники всех отделов.
«Как — увольняется? Что произошло?» — спрашивали расширенные глаза и испуганные лица.
