Лодки нигде не было видно. Волны, чайки, ветер, и свет не так слепит. Солнце поднялось высоко. Пересохло в горле и подсасывало в пустом желудке. Он сидел на высоком камне в усталой нерешительности. Ещё на один холм? А вдруг? Может, она там, за теми холмами? Ветер дует к берегу. Не могла уйти в море. Нужно идти.
По дороге к третьей точке наблюдения он пересёк ручей и утолил в нём жажду. Фляжки-то нет. Фляжка в лодке. Обзор с вершины холма оказался до обиды ограниченным. Мешали близлежащие высокие холмы. Нужно туда, на тот холм. Ещё пять-шесть часов. Если удастся обойти низом два холма перед ним, то, может, быстрее. Надо идти.
Наступала темнота. Еле передвигая ноги, он спустился к ближайшему ручью и напился воды. В животе бурлило от плодов, которые он, наверно, напрасно съел. Но живот не сильно беспокоил. Для беспокойства не оставалось сил, он очень устал. Стало совсем темно, только слабое свечение неба. Он отыскал вслепую ровное место, набросал на него мелких веток и листьев, всё, что мог нащупать руками, и лёг на приготовленное ложе. Последней была мысль о том, что ночь тёплая.
Ему снилось, что они вдвоём в своей лодке. Начинался превосходный день на воде, такой, который грех провести по-другому. День солнца, ветра и простора. Они ещё не решили, где остановятся. Брат настаивал на причале, возле известного на всём побережье ночного бара. Там мы обязательно подцепим какую-нибудь парочку. Можно и больше, если есть желание. Он думал об Алисе, но не высказывался вслух. Впереди целый день в их лодке, в их мире, понятном и простом. Он вдыхал свежий воздух. Один из редких дней, когда они ладили, почти терпели друг друга.
Глубокой ночью брат уступил ему лодку и отправился со своей подружкой на пляж, бросив последний долгий взгляд на зад его подружки. Завтра он будет о ней расспрашивать. У них своя лодка, свой мир. Простой и понятный.
Проснувшись утром, он сразу забыл свой сон, осталось только приятное ощущение, которое быстро вытеснялось страданиями усталого, голодного тела, обнаружившего себя на жёстком неудобном ложе малообещающим утром. Затем пришли мысли о еде. Он сидел на примятых ветках и прислушивался к голосам птиц. Наконец он встал, подошёл к ручью, напился, умыл лицо и увидел в воде серебристую рыбу.
Через несколько часов он нашёл свою постель под камнем и подумал о подводном ружье и защитных очках. И о многом другом, унесённом с лодкой. Растяпа. Он принёс с собой немного воды в скорлупе плода. Мучил голод. Вскоре он поджаривал на костре пойманную его первым копьём рыбу. Копьё оказалось одним из самых его удачных. Отличный баланс, прочное остриё, заточенное пиратским ножом. Человек с ножом нигде не пропадёт. Он с жадностью набросился на рыбу и съел почти всё, бросив чайкам лишь жалкие остатки. Им не следует рассчитывать больше на его щедрость. В усталой голове было мало мыслей. Тем более мыслей о будущем. Он не умрёт от голода и жажды. Нужно, прежде всего, хорошо отдохнуть. Было довольно светло, когда он искупался голый в океане, подсох на приятном ветерке, лёг в постель и укрылся с головой. Он не ожидал никаких снов. Усталое тело просило только об отдыхе. Ночью его опять навестила благосклонная луна.
