Один иностранный ученый в таких словах определяет характер древних соборов Восточной Церкви: «…соборы составляли как бы пульс, по которому можно судить относительно общецерковной жизни. На них заметнее, чем где–либо, проявлялся господствующий дух времени, мера здоровых сил века или характер его болезней».
Мнение справедливое. Многие древние соборы Восточной Церкви были действительно таковы. На них выражалось со всем блеском то богатство религиозно–умственных сил, какими обладали представители Церкви; на них происходила многосторонняя, самая тщательная и беспощадная оценка болезней христианского общества данного века и указывались наилучшие средства ко врачеванию открывшихся болезней; но иногда, хотя и редко, сами соборы, к сожалению, самым характером своей деятельности показывали, какие болезни и недостатки внедрились и пустили корни в среде членов христианского общества.[41]
Это должно сказать не только о временах наибольшего развития соборной деятельности Восточной Церкви, от IV до конца VIII вв., когда происходили великие соборы, но и о второй половине IX в., о которой у нас будет речь.[42]
Если соборы Восточной Церкви второй половины IX века и не могут равняться по своему значению с соборами эпохи Вселенских соборов, то они все же чрезвычайно замечательны по своей деятельности, так как знакомят нас со светлыми и темными сторонами церковной жизни такого богатого событиями века, как IX в., и представляют немало поучительного.
Около середины IX в. возникают сильные движения в недрах Византийской Церкви, обнаруживаются многознаменательные смуты, создаются две церковных партии игнатиан и фотиан, так названных по имени двух константинопольских патриархов Игнатия и Фотия, по два раза вступавших на византийскую патриаршую кафедру, вступавших один за другим и имевших больший или меньший круг приверженцев как в Церкви, так и светском обществе — приверженцев, между которыми происходила упорная и продолжительная борьба. Вполне можно согласиться с воззрением одного русского писателя, сказавшего, что «Игнатий и Фотий были в Константинополе представителями двух совершенно противных партий, чем только и объясняется взаимное ожесточение их последователей».[43] Действительно, борьба между игнатианами и фотианами происходила не из случайных причин, не из пустых недоразумений — она имела глубокие основания. В чем состояли эти основания, куда клонились интересы той или другой из боровшихся византийских церковных партий, какие средства употреблялись в этой взаимной борьбе — со всем этим может в достаточной мере познакомить нас история замечательнейших соборов второй половины IX в. Временно торжествующая партия подвергала беспощадной критике стремления, цели и образ деятельности противников, что главным образом происходило на соборах; а так как той или другой партии удавалось торжествовать над противниками попеременно, то каждая из них имела возможность разоблачить другую и отдать ее на суд истории.
