– Ты меня не слышишь? Опусти меня.
Кивнув, Джейк осторожно поставил ее на ноги и начал лихорадочно искать нужные слова. Как назло, ничего не шло на ум, поэтому он просто спросил:
– Ты в порядке?
Как он и ожидал, Эддисон не ответила. Что могла она сказать в ответ на самый глупый вопрос, который мужчина когда-либо задавал женщине после секса?
Он не мог понять, о чем она думает, поскольку не видел ее лица. Большую его часть скрывали ее растрепавшиеся волосы.
Тогда он слегка наклонился, приподнял ее подбородок, чтобы их глаза оказались на одном уровне, и мягко произнес:
– Эдди?
Она вскинула голову:
– Меня зовут Эддисон.
«Это тоже плохой знак».
– Послушай, я просто пытаюсь узнать…
– Я знаю, о чем ты хочешь меня спросить. Я принимаю противозачаточные таблетки.
Джейк почувствовал облегчение, но на самом деле его интересовало другое. Он хотел узнать, не причинил ли ей боль, не разочаровал ли ее. Сожалеет ли она о случившемся или, как и он, хочет большего.
– Хорошо, – кивнул он, напомнив себе одну из дурацких фигурок, которые ставят на приборную панель. – Хорошо. Но я имел в виду…
Черт возьми, он запинается, как школьник на первом свидании. Прокашлявшись, он попытался снова:
– Я знаю, все произошло слишком быстро…
– Да ты просто образец красноречия, – сказала она, отстранившись. – Кроме того, сейчас уже поздновато об этом беспокоиться, не правда ли?
Губы Джейка сжались в тонкую линию.
– Что ты имеешь в виду?
Его тон внезапно стал холодным. Эддисон не могла его винить. Он задал ей хороший вопрос.
В том, что произошло, участвовали они оба. Она не могла свалить всю вину на Джейкоба Уайлда, как бы ей этого ни хотелось. Она была таким же активным участником произошедшего, как и он. Доказательством могло послужить каждое воспоминание, связанное с их близостью.
Ее губы сохранили вкус его губ. Его запах был в каждом ее вдохе. В голове у нее звучал собственный голос, называющий его по имени, умоляющий его…
При мысли о том, как они сейчас выглядят со стороны, внутри у нее все сжалось. Они находятся среди ночи на грунтовой дороге, ведущей к старому фермерскому дому. Он стоит, прислонившись к грузовику. Она стоит перед ним, и на ней нет трусиков. Ей хотелось расплакаться от унижения. Ее растила мать, которая относилась к выбору мужчин с такой же легкостью, как к выбору лака для ногтей.
Зачем довольствоваться одним, когда есть много доступных вариантов?
Что касается ее самой, она не стыдливая девственница. Прежде у нее уже был секс.
