Ноблекур отправился к себе, а Николя вошел в кухню и устроился за столом. Молодые люди, держась за руки, смущенно приблизились к нему. Он прекрасно знал их, но только теперь понял, что привык считать их принадлежностью дома, и ему никогда не приходило в голову поинтересоваться, как их зовут. А ведь они столько раз держали узду его коня, подносили чемодан, просто почтительно кланялись, когда он шел через двор! В сущности, они оставались для него совершеннейшими незнакомцами.
— Молодые люди, я намерен выслушать вас поодиночке, сначала одного, потом другого.
Самый юный умоляюще взглянул на того, кто постарше, и тот, выпустив его руку, храбро шагнул вперед.
— Не возражаю, — произнес Николя, — начнем с тебя. Твой товарищ может подождать во дворе.
Подмастерья снова обменялись взглядами, и младший с нескрываемым сожалением отправился во двор.
Николя отметил стоптанные башмаки старшего, легкие тиковые штаны, слишком короткие для его роста, изношенные до дыр рубашку и куртку; большие глаза, выделявшиеся на бледном худом лице, казались поистине огромными.
— Как тебя зовут?
— Юг Парно, господин Николя.
— Сколько тебе лет?
— Восемнадцать.
— Родители?
— Мать умерла при моем рождении. Отец был солдатом, сейчас в отставке. Инвалид…
— Ты ученик?
— Да, уже три года.
— Твой отец платит за тебя?
— Нет, он не может. У него, бедного, плохо с головой, и его поместили в Дом инвалидов.
— Кто же оплачивает твое обучение?
— Церковный староста, а также комиссар, что помогает беднякам нашего прихода.
— Почему ты не живешь в доме своего хозяина, как это принято?
Он вспомнил, как, служа клерком нотариуса в Ренне, помогал составлять договоры, которые мастера заключали с учениками… Такой договор составлялся по единому образцу, и память услужливо напомнила многократно переписанные фразы: «Хозяин обещает и обязуется обучать ученика вышеозначенному ремеслу и всем его тонкостям, ничего не скрывая, а также обещает кормить его, давать ему кров, свет, тепло, стирать его верхнее платье и нижнее белье, давать ему постель, простыни, одежду верхнюю и прочую, коя ремеслу его соответствует…»
— Вы же знаете, какой тут дом, господин Николя. Места нет. Пришлось бы спать по трое в комнате, да к тому же…
— Что к тому же?
— Да нет, ничего. Не каждый способен стать пекарем… Я все понимаю. В общем, мы с Фриопом живем в нескольких шагах отсюда. На седьмом этаже, под самой крышей. Дом принадлежит хозяину, и он сдает в нем меблированные комнаты, может сдать на неделю или на месяц.
