— Маркиз, ни слова. Выходите и без промедления возвращайтесь в гостиницу: мы находимся в нескольких шагах от нее. Через четверть часа я доставлю свой багаж и присоединюсь к вам.
Николя открыл было рот, чтобы задать Ластиру вопрос, но тот уже прыгнул на козлы и стегнул коней. Быстро определившись, Николя отыскал Зейлергассе и вскоре уже открывал дверь своего номера. Переодевшись, он стал ждать возвращения Семакгюса и Рабуина. Впрочем, больше всего ему хотелось выслушать объяснения шевалье. Его желания были услышаны: в дверь раздался стук, и на пороге появился Ластир собственной персоной, в своем обычном костюме. Войдя в комнату, он, облегченно вздохнув, развалился в кресле и с самодовольной улыбкой уставился на Николя.
— Сударь, — произнес комиссар, — не сомневайтесь, я ваш должник, я обязан вам своим спасением, и признательность моя, поистине, не имеет границ. Но, черт побери, расскажите, куда вы исчезаете и откуда появляетесь, словно боги в операх господина Рамо! Мы беспокоились за вас и терялись в догадках, что могло с вами случиться.
Ластир так расхохотался, что даже заколотил сапогами по полу.
— Вы правы, мне следует все объяснить. Но прежде всего хочу вам сказать: не думайте, что господин де Сартин с легким сердцем позволил вам уехать. Господь с вами, нет, конечно! Он слишком дорожит вами. В нем по-прежнему живет начальник полиции, особенно теперь, когда он временно замещает Ленуара. Неведомая и далекая заграница всегда вызывала у него подозрения. Моей главной задачей являлась отнюдь не охрана фарфорового бюста и сочинение смешных историй. Меня отправили в качестве вашего телохранителя, и во всем, что касается способов, как лучше оберегать вас, я получил полный карт-бланш.
Пришел черед улыбаться Николя.
— Хорошо, — внезапно посерьезнев, промолвил он. — Но понимаете, у нас с вами разная логика, и я при всем моем старании не могу понять вас. Что, если бы я отстранил вас от выработки плана действий, не посвятил бы вас в него? Я нисколько не желаю ущемлять ваши чувства, но, поверьте, мне было бы гораздо приятнее, если бы вы были со мной более откровенны относительно вида вашей деятельности и сами поведали бы мне о ней.
— Если бы все зависело только от меня, я бы с удовольствием все рассказал вам; но у меня был приказ. Однако как бы там ни было, господин маркиз, смею надеяться, наши отношения и далее будут складываться столь же прекрасно, как начались. И я с радостью замечаю, что дуэль с курносой не только не оставила на вас следа, но, напротив, привела в необычайно бодрое расположение духа.
