Нищий снабжает Алехандро газетами. Теперь у нас по номеру разбросана местная «Правда». Это здесь единственный орган печати. «Гранма», то есть «Бабушка». Так называлась яхта, на которой изгнанный в Мексику Фидель, Че и другие коммунисты, высадились на Кубе, чтобы вести борьбу с режимом.
– Все-таки несерьезно называть главный и единственный огран печати словом «бабушка». Не брендово как-то…
– А как ее назвать? «Сиськи Анхелы»? Смотри: здесь о России написано! – Он ткнул пальцем в испанский текст.
– Ну и о чем это?
– Люди из вашего правительства приехали к людям из нашего правительства.
– И?..
– Ну вот.
– Ну и что, что приехали? Какие перспективы?
– Отношения…
– А-а понятно…
– Пишут, что скоро отменят эмбарго с Америкой.
– Так это же здорово! Ты сможешь наконец увидеться с мамой!
– Ми рейна! Это только на бумаге. Не для Пипо…
Я улыбнулась тому, как забавно он произносил по-английски «только на бумаге».
– Джаст пейпо, нот фор Пипо… не переживай, дорогой. Вот увидишь, скоро все изменится.
– Никогда не изменится! – Он еще долго улыбался и повторял: – Ха! Джаст пейпо, нот фор Пипо!
Он несколько раз отжался, сделал упражнения для пресса, потом подошел ко мне в тот момент, когда я придирчиво разглядывала себя в зеркало, обнял меня одной рукой за живот, другой выхватил из-за спины мой фотоаппарат и нажал на кнопку.
– Вспышки не было.
– Я отключил, со вспышкой не получится.
На экране высветилась довольно удачная фотка.
– Фотография называется: две развратные бестолочи перед зеркалом.
– Мы отличная пара, хотя ты и старше: мне двадцать семь, тебе сорок…
– Стоп! Какого черта ты округляешь мой возраст?! Мне тридцать девять! А тебе не двадцать семь, а тридцать семь! Ты путаешь двадцать – «твенти» и тридцать – «терти»! Тебе не двадцать семь, а тридцать семь, милый! Ты показывал мне свой паспорт! Я видела год твоего рождения! Я старше тебя всего на два года! И, когда мне будет сорок, тебе уже будет тридцать восемь, а это не такая уж большая разница! – Педро молча улыбался, и я видела, что мысли о возрасте ему также неприятны, как и мне, и он интуитивно, как и я, скидывает себе десяток, продолжая жить, как тогда, когда ему было двадцать семь. – И хватит щупать мой живот! Пощупай лучше свой! У тебя за время жизни «ол инклюзив» выросло порядочное пузо!
Он оглядел себя в зеркало и втянул живот, приняв позу супергероя из боевика.
– А! Пытаешься втянуть свое пузо и не получается?! А ну-ка давай сравним, у кого больше! Давай! Давай! – Я задрала свое платье. – Ну что, стареющий пляжный жиголо? У кого пузо больше?
