.)
М.А. кафедра была к лицу. К серому, никакущему, пустому лицу ( К.Р ). Унылый кабинет, продуваемые из-за плохой (уже просто невозможной) штопки рамы, расшатанный стол, крашенный – да, раз сто! – и облупившийся тоже раз сто в ста разных местах. И не выветриваемый запах дешевого курева. И мусорная корзина, сплетенная из металлических прутьев. Беленые стены. Беленый потолок. Бедность.
А какие мозги надо иметь, чтобы хотеть философию как профессию? Какие мозги? В наше время? Ни-ка-ки-е! Нездешние…
А нездешние мозги – это и есть отсутствие коррупции. А отсутствие коррупции – это отсутствие ремонта. Побелка вместо обоев и венецианской штукатурки.
* * *
А К.Р. ремонт сделала! В полуподвале. Полуподвал стал полумагазином. Чудовищное название «бутик» ему как раз подходило. Не стыдно!
Часть оборотных средств К.Р. вытащила из дела и отвезла в министерство. В пользу кафедры. Другую – в мэрию. В пользу бутика. К.Р. хотела двух стульев. Попа позволяла.
А М.А. (эта сука! – К.Р .) родила девочку, но выгнала Иванова. Девочка и Иванов не совпадали по срокам. Это всем было ясно и всей кафедрой высчитано.
Иванов сказал К.Р., что ушел сам. М.А. не говорила ничего. Но в глазах ее (наглых! крысиных! – К.Р .) светилась какая-то другая жизнь, о которой К.Р. обидно ничего не знала.
– Передайте М.А., что мой муж Иванов тоже мне много чего о ней рассказывал, – заявила К.Р. на отчетно-выборном собрании.
– Передайте К.Р., – ответила М.А., – что ее муж Иванов – скотина.
К.Р. поняла, что битве за кафедру – быть.
М.А. поняла, что битве за кафедру – не быть.
Близнечный миф распадался на глазах.
И Иванов-скотина мелко приторговывал прошлым, которое уже ни для кого не имело никакого значения. Ни для кого и ни для чего.
М.А. узнала, что мать К.Р. была тихой пьяницей, видавшей (в тумане! В тумане!) только горячий цех и рабочее общежитие. Плюс десять абортов и случайную девочку, назло всем названную по-иностранному красиво.
К.Р. еще от момента первого бегства Иванова знала, что М.А. обязана была родиться мальчиком по имени Иосиф. Или по крайней мере Исаак. Потому что ее родители, барды-байдарочники, хотели прямого или косвенного продолжения библейского сюжета.
Ну и что?
К.Р. давно знала, что М.А. была сплошным семейным разочарованием и плохой дочерью.
И М.А. знала, что К.Р. – тоже плохой дочерью, зато большой надеждой.
Иванов – скотина!!!
Мать К.Р. умерла. Родители М.А. разошлись. К.Р. искала отца. М.А. знакомилась с новыми детьми, которых привозили к ней, прямо в интернат для одаренных детей.
