В 1765 г., почти полвека после смерти ученого, был опубликован в четырех томах его главный философский трактат «Новые опыты о человеческом разуме», написанный в 1704 г. Третья книга этого сочинения под заглавием «О словах» посвящена философским проблемам языка и представляет собой своего рода введение в изложение сущности предложенного им языка. Лейбниц считал, что национальные языки, возникшие без определенного плана в результате смешения различных наречий народов-соседей, страдают рядом недостатков (многозначность, неточность и т. п.) и поэтому не являются совершенным средством общения. Математик-лингвист Лейбниц утверждал, что язык как орудие мышления должен быть создан на рациональной основе, образовать логическую систему, в которой, в частности, сложные понятия и выражающие их слова должны представлять собой комбинацию исходных простых элементов, подобно тому, как в математике делимые числа являются произведением неделимых. Лейбниц пытался сам создать такую систему. В грамматике его языка два основных класса слов - имена существительные и глаголы, причем переход от одного класса к другому осуществляется по строгим правилам. Грамматические формы имен существительных образуются не при помощи флексий, а посредством предлогов. Нет неправильных глаголов. В грамматике нет исключений. Существительные имена различаются по родам только там, где необходимо указать пол живых существ. Словообразование - аффиксальное.
В начале нашего столетия благодаря интерлингвисту Луи Кутюра были обнаружены ранее не известные рукописи Лейбница по проблеме универсального языка, содержащие около 1000 страниц, написанные на латинском, немецком и французском языках. Судя по этим материалам, представления Лейбница о языке будущего были совершенно ясными, вполне определенными. Он был уверен, что его язык будет языком науки, художественной прозы, поэзии. «Этот язык,- писал Лейбниц,- будет самым мощным органом разума. Я осмеливаюсь сказать, что это станет последним усилием человеческого духа, а когда проект осуществится, только от людей будет зависеть их счастье, так как они овладеют орудием, которое будет служить для воодушевления разума не хуже, чем телескоп служит для усиления зрительной способности глаза. Я уверен, что ни одно открытие не будет столь важным, как это, и ничто не способно в такой степени увековечить имя его творца» [106, с. 5].
Начатое дело, которому Лейбниц посвятил много труда и времени, из-за занятости другими вопросами ему не удалось довести до конца.
