— Ты не должен так говорить! Ты прекрасный муж и очень мне дорог.
— Как любимый дядюшка, — заметил он.
Серина хотела было возразить, но не стала.
— У нас есть завтрашний день и еще много дней впереди, — уверенно произнесла она.
Сайрес вновь покачал головой:
— Это был последний раз. Мы оба знаем, что я не смогу стать отцом твоего ребенка. Лихорадка и подагра лишили меня такой возможности.
Серина закусила губу и отвернулась, стараясь скрыть от мужа свое разочарование. В первые недели после свадьбы она часто говорила ему о том, как ей не терпится стать матерью. Теперь же Серине хотелось, чтобы он ничего не знал о ее желании, потому что это только увеличивало его муки.
— Ты снова думаешь о ребенке? — тяжело вздыхая, спросил Сайрес.
Ее глаза налились слезами, а в горле появился горький комок. Слезы предательски покатились по щекам. Она попыталась стереть их так, чтобы Сайрес этого не заметил, но он неожиданно сам вытер ей лицо шелковым платком.
— Прости меня. Я не могу выразить словами, как мне жаль, — проговорил он почти шепотом. — Я знаю, какое давление оказывает на тебя твоя бабушка и как трудно тебе было навещать недавно родившую сестру.
— Бабушка желает мне только добра, а визит к Кэтрин доставил мне огромное удовольствие.
Сайрес нахмурился:
— Это лишь слова, а Кэффи сказала, что ты проплакала все время до возвращения домой.
Серина резко поднялась с кровати, плотно сжав губы. Она решила, что позднее обязательно поговорит со своей горничной.
— Кэффи слишком много болтает.
— Но она говорит правду, дорогая, и мы оба это знаем, — возразил Сайрес. — Серина, я много думал над нашей проблемой. Ты знаешь меня как человека, который привык рассуждать логически. И я пришел к выводу, что у нас имеется только один выход из создавшегося положения.
Серина напряженно посмотрела на мужа.
— Какой же?
Его темные глаза, в которых обычно она видела только нежность и любовь, теперь смотрели на нее твердо и сурово. Холодок тревоги пробежал по ее спине.
— Ты должна завести любовника, — сказал муж, — и быть с ним до тех пор, пока вам не удастся зачать ребенка.
Сердце Серины упало. Господи, неужели Сайрес действительно только что сделал ей подобное предложение?
— Как ты можешь говорить такое? — воскликнула она. — Это… это же прелюбодеяние!
Он схватил ее за плечи.
— Серина, послушай меня. Это не прелюбодеяние, вернее, не совсем. Я хочу, чтобы ты осуществила свою мечту о материнстве. Прошу тебя, пойми это.
Серина вырвалась из объятий мужа и с ужасом посмотрела ему в глаза.
