Кроме того, от соблазнительного шарма юного Деймона осталось уже не так много. Теперь он больше походил на вечного странника, стилем жизни которого стало одиночество. Теперь Деймон закрыт от нее и недоступен ее пониманию.
Он смотрел на нее в задумчивости:
— Я знаю, что справлюсь с Виолеттой, когда найду ее, но я не уверен насчет твоего дедушки…
Это был очередной веский аргумент. Они пока еще не знали, почему Пэдди и Виолетта уехали в подобной спешке. И конечно, две головы сумеют лучше справиться с ситуацией, чем одна, когда они наконец обнаружат сбежавших старичков.
— Видимо, все-таки имеет смысл поехать вместе. — Белла нервно улыбнулась. — Но признай, ситуация довольно щекотливая.
— Безумная, — согласился он. — Совершенно экстраординарная.
Итак, решение уже было принято.
— Мне придется объясняться с отцом. Он даже не знает о… нашем разрыве с Кентом.
— А он справится без тебя? Я слышал, твой отец не очень здоров.
— Да, он сильно болел, но сейчас ему лучше. И за ним есть кому присматривать. Я думаю, с ним все будет в порядке.
Они повернули к полуразрушенной ферме Блю-Гамс. Дом смотрелся довольно печально — со своей ржавой крышей, облупившейся краской и заброшенным садом.
— Видишь, как плохо идут здесь дела с тех пор, как заболела мама, — сказала Белла, не понимая, зачем говорит это.
— Я очень расстроился, когда узнал, что она умерла.
Белла кивнула:
— Ты прислал мне милую открытку из Дубровника.
Его послание было очень сердечным и таким трогательным, что заставило ее рыдать навзрыд.
— Прошу прощения, хотя отец и чувствует себя немного лучше, он еще не готов принимать гостей.
— Все в порядке. Я подожду тебя в машине.
— Постараюсь вернуться как можно быстрее. — Белла открыла пассажирскую дверцу и только сейчас поняла, как сильно трясутся ее колени.
«Неудивительно», — подумала она, направляясь в дом.
Ее жизнь сделала очередной крутой вираж.
Деймон был рад возможности посидеть в машине одному и собраться с мыслями.
Он все еще не мог поверить в то, что согласился на совместное путешествие в машине с Беллой Шоу, хотя именно он и предложил это.
Он же клялся себе в том, что больше никогда близко не подойдет к ней!
Последние годы сделали его мудрее. Он столько всего повидал: горе, несчастье, болезни. Его держали под прицелом пистолета бессчетное количество раз…
И вдруг здесь, в городе, в котором он провел последние пять лет школьной жизни, в городе, стоящем посреди золотых пшеничных полей и грязных коровников, он подвергся опасности совершенно иного рода.
