Да, пусть останется пост, пусть перестраховка — несколько дней наблюдений, и тогда можно будет судить увереннее. А пока дать ей мягкие антидепрессанты — ну хоть тазепам.
Импозантный заведующий прощался очень торжественно:
— Рад был познакомиться, коллега. Надеюсь, еще будем иметь приятную возможность увидеть вас здесь. Сегодня не смог познакомить вас с лечащим врачом Бородулиной: он на операции, не взыщите. Надеюсь, в следующий раз. Он примерно ваших лет, так что вам будет особенно легко находить общий язык.
Обратный путь на Пряжку не был триумфальным: воспоминания об ироническом травматологе, воспоминания о взгляде Екатерины Павловны, когда он объявил ей, что около нее будут посменно дежурить сестры из психиатрической (уж умолчал, что Дора санитарка) — спорить Екатерина Павловна не стала, но было видно, что все поняла.
У себя Виталий сразу зашел в приемный покой, схватил журнал телефонограмм. Ну точно: несчастный случай, автомобильная травма. Истолковали!
Игорь же Борисович, когда Виталий доложил ему, что суицидной попытки не было, но пост он все-таки оставил, одобрил полностью:
— Этот вопрос вы решили правильно. Может быть, попытка все-таки была, а может быть, не была, но будет: состояние таких больных очень внезапно меняется. И сам перелом может подействовать как стресс. Так что решение ваше грамотное.
Когда же Виталий попросил вернуть ему докладную записку: ведь данных за суицидную попытку нет, а он написал, что попытка была, Игорь Борисович, подумав, ответил:
— То, что вы написали, — уже документ, и отражает положение вещей на то время, когда Вы писали. И давайте сделаем так: вы напишите мне новую докладную, и пусть остаются обе. Вы поставили число, а я при вас допишу час — так примерно в одиннадцать тридцать вы мне ее подали, правда? И на новой вы тоже поставите час.
Снова Вера очнулась от тяжелого неестественного сна. Все тот же тюремный зал. За окнами отделенные решетками деревья и блеклое ночное небо. Белая ночь. Всегда гуляла в это время, и не было на улицах никаких роботов. Как внезапно все изменилось! Но пока она знает тайну роботов: то, что они не поддаются гипнозу! — еще есть надежда их одолеть.
Хитрый мужчина-робот приходил, заговаривал, хотел выведать тайну. Не выйдет! Теперь вот снова посылает Вере успокоительные мысли. В прошлый раз — Вера хорошо помнила — на успокоительных волнах приплывали мама с папой, потом плыли маски — интересно, а что поплывет на этот раз?
