- Ты выиграл,- пробормотал Татаринов.
- А номер, Володь, ты только подумай - номер он сверстал и напечатал специально для тебя одного. Потому никаких миллионных тиражей - один-единственный экземпляр, который я только что сжег в пепельнице, страница за страницей.
- Черт... Ничего не понимаю. Если он про тебя знал, какого же хрена ему было напрямую с тобой не связаться?..
- Потому что,- неопределенно сказал Гриценко. И добавил тихо:
- Для нас это слишком простое дело. Мы занимаемся той преступностью, которую остальные ведомства уже отчаялись наказать. Просто потому, что я своих ребят выпекаю по восемь лет, их нельзя на конвейер поставить, понимаешь? Потому мы работаем в исключительных обстоятельствах, а остальные пасуют и забирают себе львиную долю обыденной преступности... Конечно, так будет не всегда... я очень на это надеюсь.
- Кошмар... - Татаринов обессиленно опустил голову к рулю.
- Да брось, Володь, какой кошмар?.. Наоборот, все к лучшему. Ты рули давай. Жизнь-то продолжается, так? Ну, не царь ты Соломон, теперь я вижу... подумаешь, мелочь какая. Гриценко улыбнулся.
...По дороге он вытащил из нагрудного кармана рубашки телефон и набрал номер - какой, следователь даже не захотел смотреть.
- Тимур? Пришли за мной машину. Адрес запиши... - и Гриценко продиктовал адрес. - Да, хорошо, понял. Продолжайте.
- Во память у старика,- грустно съязвил Татаринов. - Я бы и то свой адрес дольше вспоминал.
- Ерунда, Володь. Слушай теперь сюда. De jure, я не имею права помогать тебе вообще. Без санкций этих бюрократов, которые хоть и не начальство, но все же без них мы - кучка энтузиастов. Большую часть денег мы получаем от них, поэтому... Мелочь, но неприятная. De facto, я могу выделить часть наших ресурсов - все, кроме тех, что не должны использоваться в ординарных операциях. Думаю, недели нам хватит на все. Есть у нас неделя?
- Ленька, ты хоть представляешь, как меня выручишь?
- Вполне,- ответил Гриценко. - Только ты про это - молчок. Сфабрикуем тебе ложное дело, задокументируем ТВОЕ расследование. Ты про нас никогда не слышал, ты сам распутал цепь, сам вышел на организаторов грязного бизнеса...
- Подожди-ка. За неделю?
- За полтора месяца,- поправил Гриценко.- Ты занимаешься этим делом уже пять недель, стало быть, к окончанию операции, будет полтора месяца. А потом... ты так и не ответил. Останешься в прокуратуре? Не хочу на тебя давить, но, придя в Институт, и зарплату получишь побольше... хотя совсем не в ней дело, как ты понимаешь, и работа будет тяжелая, но интересная. Кроме того,- друг улыбнулся,- как тебе потом жить, постоянно мучаясь вещами, которых ты не увидел? У нас очень интересно.
