— Каспар и Арно, — обратилась к евнухам Камилла, — этот план может провалиться. Если окажется, что мне неминуемо грозит заключение в башню или смертная казнь, нам надо будет бежать из дворца. Я полностью полагаюсь на вас и на тебя, Сильвия. Вы должны добыть достаточное количество денег и провизии, чтобы обеспечить нас в течение нескольких недель. Вы все трое будете сопровождать меня. И учтите, самое главное, чтобы слухи о нашем предприятии ни в коем случае не стали достоянием гласности и ни одна душа во дворце или городе не узнала о наших планах.
— Все будет сделано, ваша светлость, — склонив голову в знак подчинения, произнес Каспар. — Куда мы направимся?
— Конечной целью нашего путешествия станет прибрежный протекторат, там мы попросим помощи у господина Максима. Он предоставит нам безопасное убежище, в этом я уверена. Мы с ним вместе выросли здесь, в этом дворце, а такое не забывается.
— Господин Максим?! — не сдержался Арно, до этой минуты не проронивший ни звука. — Ваша светлость! Да он же ни перед чем не остановится, лишь бы вернуть своему протекторату статус герцогства! Чем не повод для его целей, если вы окажетесь в его власти!
— Если он обидит меня или предаст, это ничего не изменит, — отрезала Камилла, окинув Арно холодным взглядом. — Мой муж никогда не даст волю его протекторату. Мишель искренне считает свои претензии обоснованными, поскольку мой отец завоевал этот протекторат и убил отца Максима, и теперь Мишель считает, что обязан заботиться об этой земле и о людях, населяющих ее. Но на самом деле герцога интересуют только доходы, поступающие в его казну. Максим непременно поможет мне. А потом мы вернемся сюда, и я возьму то, что принадлежит мне по праву.
Максим, безусловно, потребует, чтобы она оказала ему покровительство, никакой помощи из чистой благотворительности он оказывать ей не будет, так всегда действуют правители в интересах своего народа. Но так или иначе он все-таки поможет ей, и тогда… тогда она сделает все возможное, чтобы Мишель больше никого не обижал.
Анри с удовольствием провел обеими ладонями по глянцевитой коже Гирлянды, дополняя последний штрих к ее утреннему туалету. Потом поднырнул под поперечной балкой, призванной удерживать лошадь в спокойном состоянии, и услышал, как Гирлянда благодарно всхрапнула. Анри улыбнулся и принялся ослаблять недоуздок, чтобы отвести кобылу в ее стойло и заняться следующей лошадью.
— Эй, мальчик!
