— Да. А вы случайно не знаете полковника Кауба? — спросил Дарелл.
— Знаю немного. Ничего парень, коктейли хорошо делает. Лиза его обожает, — он кивнул в сторону девушки.
Теперь он казался слишком болтливым для англичанина.
— А что вы делаете здесь с автоматом? Птиц стреляете?
— Да, конечно, птиц. Отвезите меня, пожалуйста, к Каубу.
— С удовольствием. Тем более, что лодка досталась мне почти даром. Вы, американцы, вечно куда-то спешите, — сказал англичанин.
Он соорудил над головой Дарелла что-то вроде навеса от солнца, и «джип» резко рванул с места. Бледная девушка за всю дорогу не проронила ни слова.
Наконец вдали показались розоватые дома с красными покатыми крышами. На небольшом островке земли, заботливо поливаемой черным от солнца садовником, росло несколько пальм. Англичанин свернул с дороги и поехал прямо к шлагбауму, перегораживающему въезд в европейскую колонию. Заплатив охраннику, он медленно покатил по дорожке, которую обычно использовали мелкие торговцы-арабы и труппы артистов и акробатов, приезжающие сюда, чтобы давать представления в дни праздников. Человек в голубом тюрбане сразу же предложил спутнице англичанина маленькую обезьянку, пообещав, что возьмет за нее недорого. Девушка по-прежнему молчала, словно никого и ничего вокруг не существовало.
По краям дорожки стояли красивые деревья. Белоголовые вороны сидели длинной молчаливой шеренгой на телефонных проводах. Появился слуга в белой арабской одежде. Недалеко на песке играли дети, а вдали, в море, качались на волнах рыбачьи лодки. Прибой тяжело бился о берег.
— Вот мы и приехали, — сказал англичанин.
Он весело окликнул юного пакистанского солдата из охраны, стоявшего возле металлических ворот виллы:
— Полковник Кауб у себя, Али?
— Да, сэр.
— Они все считают себя чуть ли не потомками пророка Мухаммеда, — с улыбкой сказал англичанин.
Дарелл вышел из машины и поблагодарил за участие.
— В любое время к вашим услугам. Пока, старина!
Дарелл посмотрел на его бледную спутницу, но та так ничего и не сказала, даже не улыбнулась на прощание. Сэм прошел через ворота, кивнув тому же солдату, и поднялся по лестнице в дом. Ему пришлось собрать всю свою выдержку, чтобы не показать, как он устал. Не верилось, что всего лишь восемь часов назад он сошел с самолета.
В этом доме, большом и спокойном, его явно ждали. Злость его постепенно исчезла, он почувствовал, что успокоился. В комнате было прохладно, кондиционеры работали в полную силу. Появился другой солдат и сказал Сэму, чтобы он подождал. Комната, очевидно, кабинет, была обставлена на европейский манер.
