В те дни на борту не осталось незанятыми ни одной пробирки, колбы, инкубатора, лотка и полки; едва удавалось хоть сколько-нибудь приспособить их содержимое к азотистой атмосфере, оно отправлялось наружу. В дело шло все: растения, грибки, бактерии, ракообразные, сухопутные ганоидные, даже некоторые простейшие млекопитающие — короче говоря, жизненные формы с тридцати планет. Если до сих пор Новая Земля была полем сражения, то теперь она превратилась в сумасшедший дом.
Особенно широко расселилась по планете одна из разновидностей пальмы. Между деревьями пауки наставили сетей, в них то и дело застревали всякие летучие твари. Среди ветвей царил ад — там спаривались, убивали, жрали, росли, дрались, плодились. Бернисти с каждым днем становился все веселее. Хлопая Бландвика по плечу, он говорил:
— Твое имя мы дадим не только городу, но и целой философской системе. «Метод Бландвика» — каково?!
Но метеоролог не спешил радоваться.
— «Метод Бландвика» дает неплохой результат, но последнее слово остается за кэйтянами.
— Что они могут сделать? — возражал Бернисти. — Им не вывести тварей свирепее и прожорливее, чем те, которых мы сами выпустили на планету.
Бландвик кисло улыбнулся.
— Думаешь, они так легко сдадутся?
Бернисти махнул рукой — все-таки метеоролог сумел испортить ему настроение — и отправился на поиски Берел.
— Ну, подруга, что теперь говорит тебе интуицИЯ?–спросил он, встретив ее.
— Как всегда, когда ты празднуешь победу–что новая беда не за горами.
— А нельзя ли назвать срок поточнее?
— Об этом спроси шпионку, — холодно посоветовала Берел.
— Хорошо, — сказал Бернисти. — Будь любезна, найди ее и пришли ко мне.
Вскоре появилась Катрин.
— Да, Бернисти?
— Мне бы хотелось узнать, о чем ты сегодня говорила с кэйтянами.
— Я сообщила, что твоя команда справилась с самыми трудными проблемами.
— И как они отреагировали?
— Никак.
— Что ты предложила сделать?
— Нанести вам сокрушительный удар или оставить в покое.
— Все-таки, как ты говоришь с ними?
Катрин засмеялась, ослепив его белоснежными зубками.
— Так же как и с тобой.
— Когда по-твоему, они нападут.
— Не знаю. У меня такое ощущение, что они запаздывают. А у тебя?
— И у меня. — Бернисти обернулся. В каюту вошел Бафко.
— Корабли Кэй, — доложил радист. — Круглая дюжина. Идут атакующим строем, пушки — что жерла вулканов.
— Вот и дождались, — вздохнул Бернисти.
