Она замерла, но через мгновение ее губы ответили, и он стал найстойчивее. Одна рука прижимала ее голову, вторая держала ее руку. Но она уже не думала о сопротивлении. Огонь охватил все тело, как будто Рив покрывал его поцелуями. Она понимала, что он предлагает – страсть, настоящую, необузданную, всепоглощающую, без всяких условностей. Она даст ей полное освобождение, удовлетворение, погасит пламя, сжигающее ее изнутри. Она получит все это, если примет его предложение.
Только поцелуй уже не удовлетворял обоих. Бри преображалась при его прикосновении. А он не знал другой женщины, способной так мгновенно вспыхивать, и, чувствуя ответный призыв, хотел большего. Он осторожно провел пальцем по ее нежной шее, услышал слабый стон. Его желание было так велико, что он рискнул. Рука переместилась на ее грудь. Он мог отодвинуть легкую ткань, шелк соскользнет, и она предстанет обнаженной. Но Рив сознательно не убирал этот последний барьер, потому что знал – его благоразумие тут же улетучится.
Когда он займется с ней любовью, это будет не во дворце, никого не должно быть поблизости: ни слуг, ни домашних, кто может побеспокоить их в любой момент. Когда они будут любить друг друга, они будут только вдвоем. Только он и она. И она никогда не забудет потом этого. Как и его.
Он последний раз властно провел по ее груди, обтянутой шелком, сверху вниз. В этом было все – страсть, обещание, даже угроза. Он и сам не знал, что преобладало. Когда он отпустил ее, оба некоторое мгновение приходили в себя. Она видела в его глазах страсть, желание. Но не только. Голубые глаза говорили, что ей нелегко будет от него вырваться ни сегодня, ни потом.
Она отстранилась.
– Вы не имели права.
Он так долго смотрел ей в глаза, что ее охватила дрожь. Потом улыбнулся.
– Мне не требуется разрешения. – И по своей привычке ладонью обхватил ее щеку. – Я всегда сам решаю, как поступать с женщиной.
Но не стоило недооценивать силу характера Габриелы.
– Я скажу, если захочу, чтобы вы дотрагивались до меня, Рив.
Он не убрал руку.
– Это я уже слышал. Попробую другую тактику.
– Вы слишком далеко зашли в своей игре, принимая ее за реальность.
– Если вы ждете поклонов и приседаний, поищите кого-то другого. И помните вашу просьбу – не быть с вами добреньким.
– О, и вам не составляет труда это выполнять.
– Нисколько. – Он поднял ее руку, и бриллиант сверкнул на солнце. – Мы с вами понимаем, что это просто красивый камень, Бри. Еще одно притворство, – он перевернул руку и прижался губами к запястью, где бился пульс, – но ведь никто, кроме узкого круга, не знает этого.
