В одиннадцать я принесла Уиллу Трейнору стаканчик с водой и лекарства от спазмов, как велел Натан. Я положила таблетку ему на язык и протянула стаканчик, чтобы он мог запить, все по инструкции. Стаканчик был из блеклой непрозрачной пластмассы, такой же, как у Томаса, только без нарисованного Боба-строителя.
[18]Уилл не без труда проглотил лекарство и жестом приказал оставить его в одиночестве.
Я протерла пыль с полок, которые в этом совсем не нуждались, и раздумывала, не помыть ли окна. В здании вокруг было тихо, не считая еле слышного гула телевизора в гостиной, где сидел Уилл. Я не осмелилась включить радио на кухне. Мне казалось, что он скажет что-нибудь ядовитое о моем музыкальном вкусе.
В половине первого вернулся Натан, впустив с улицы морозный воздух и выгнув бровь.
— Все в порядке? — спросил он.
— Конечно. — Я в жизни не была так рада кого-либо видеть.
— Отлично. У тебя полчаса. Нам с мистером Ти надо кое-что проделать.
Я рванула за курткой. Я не собиралась обедать в городе, но чуть не упала в обморок от облегчения, оказавшись за стенами дома. Подняв воротник и надев сумку на плечо, я быстро зашагала по дорожке, как будто мне было куда идти. А на самом деле просто полчаса гуляла по окрестным улицам, выдыхая клубы теплого пара в плотно замотанный шарф.
С тех пор как закрылась «Булочка с маслом», в этом конце города не было кафе. Замок стал необитаем. Ближайшее место, где можно было перекусить, — гастропаб,
[19]но в нем мне не хватило бы денег даже на стакан воды, не говоря уже о быстром перекусе. На его парковке стояли огромные и дорогие машины с новенькими номерами.
Я встала на парковке замка и, убедившись, что меня не видно из окон Гранта-хауса, набрала номер сестры.
— Привет.
— Ты же знаешь, что мне запрещено говорить на работе. Ты что, слетела с катушек?
— Нет. Просто захотелось услышать дружеский голос.
— Он настолько ужасен?
— Трина, он меня ненавидит. Смотрит на меня как на дохлую мышь, которую притащила кошка. И он даже не пьет чай. Я от него прячусь.
— Ушам своим не верю.
— Что?
— Просто поговори с ним, идиотка. Ну конечно, он несчастен. Он застрял в чертовом инвалидном кресле. А от тебя, наверное, никакого проку. Просто поговори с ним. Узнай его получше. Что такого может случиться?
— Не знаю… Не знаю, выдержу ли.
— Я не собираюсь говорить маме, что ты не проработала и полдня. Тебе ничего не заплатят, Лу. Ты не можешь уйти. Мы не можем тебе этого позволить.
